— Пора идти, — прошептал Стоун, с трудом заставляя себя оторваться от горячих податливых губ. — Берн, наверное, уже заждался. Сегодня ты впервые получишь не куриный бульончик, а кое-что повкуснее.
— Что именно? — заинтересовалась Тэра, вылезая за ним следом из окна. — Неужели что-нибудь из того, чем питаются привидения?
— Привидения не питаются. Похоже, долго лежать в гробу вредно, притупляется острота ума.
Девушка замешкалась, сидя на подоконнике. Долгие часы пребывания в замкнутом пространстве нужно было чем-то заполнить, чтобы не мучиться от клаустрофобии, и она .посвятила их раздумьям о секрете, который раскрыла без ведома Стоуна. В ночь, когда Меррик пытался убить ее, она решила рассказать Стоуну все, но не представилось случая, и теперь она благодарила за это судьбу. Снова и снова девушка перебирала в памяти надпись на двойном портрете, разговор с Берном Диксоном и свои доводы «за» и «против» и все больше утверждалась в мысли, что Стоуну лучше ничего не знать о некоторых событиях прошлого. Выходило, что повар был мудрее в своем молчании, чем она со своей потребностью в истине.
— Так ты идешь или собираешься сидеть тут до утра? — прозвучал снизу нетерпеливый шепот Стоуна.
— Иду, конечно!
Тэра сделала поспешное движение, собираясь спрыгнуть с подоконника. Синяк на бедре сразу отозвался болью, и она не удержалась от гримаски.
— Все еще больно? — тотчас спросил Стоун. — Не двигайся, я помогу!
После злополучной ночи он едва ли давал ей шаг ступить без того, чтобы не подхватить на руки или не поддержать. Обычно строптивая и чересчур независимая, всегда готовая доказать, что скроена из крепкого материала, девушка вдруг поймала себя на том, что наслаждается этой опекой, что находит удовольствие в роли слабого существа. Зная, что это ненадолго, что свободолюбивая натура возьмет свое, она не мешала себе нежиться.
— У меня ноет и стонет каждая косточка, каждая жилочка! — пожаловалась она и закусила губу, скрывая улыбку, когда Стоун с бесконечными предосторожностями подхватил ее на руки.
Обнаружить, что Тэра жива, было для него самым чудесным в жизни потрясением. Сколько глупых и смешных слов наговорил он после этого, в том числе обвинил Тэру в том, что та умолчала о своей физической особенности, — ведь это едва не стоило ему рассудка. Ему хотелось тогда стиснуть ее в объятиях изо всех сил, забыться на ее груди и ощутить, как рассеивается ужас невыносимой потери. Но Тэра была слишком слаба и к тому же вся покрыта ссадинами, синяками и кровоподтеками, он боялся обнимать се и только поклялся себе, что однажды откровенно выкажет свою любовь.
Но испытания на этом не кончились. Тэра категорически отказалась возвратиться в лагерь в качестве жертвы неудачного преступления. Она вознамерилась последовать примеру двух знаменитых грабителей, которые были доставлены на почтовый поезд в гробах и в подобающий момент осуществили дерзкий налет. Девушка напомнила собственные слова Стоуна, что из человека вроде Меррика исповедь можно выбить разве что великим потрясением. Если она восстанет из гроба, чтобы обвинить его в убийстве…
Поначалу Стоун и слышать об этом не хотел и даже заподозрил, что падение повлияло на ее рассудок. Он пытался отговорить Тэру, но та стояла на своем. Наконец, после долгих споров, Стоун вынужден был признать, что план задуман на славу. Если что и могло потрясти Меррика Рассела, то только его мертвая жертва, внезапно восставшая из гроба.
По возвращении в особняк Стоун начал изыскивать способ как-то известить Теренса о случившемся, но не успел. Слух о гибели Тэры разнесся с быстротой степного пожара, и вскоре се отец, обезумевший от горя, сам явился в «Даймонд». Он горел жаждой мести, потрясал револьвером — одним словом, вел себя самым наилучшим образом для того, чтобы задуманный спектакль сработал, и потому Стоун был только рад, что не успел предупредить его. Пожалуй, самый неприятный момент был, когда Теренс прицелился в Меррика. по Берн сумел справиться с ситуацией и увел его в дом, где состоялось поспешное объяснение. Уинслоу едва не задушил дочь в объятиях, но Тэра стоически выдержала боль, понимая, что переход от отчаяния к восторгу невозможен без бурного выражения эмоций. Нечего и говорить, что Теренс охотно дал свое согласие на участие в розыгрыше. Зная, что он совершенно не способен на притворство, Стоун настоял на его немедленном отъезде в Кларендон до похорон, которые не должны состояться. По пути домой Уинслоу обещал наведаться к шерифу и убедить того в назначенное время явиться в «Даймонд». Ключевым моментом задуманного Тэрой плана было зловещее столкновение Меррика с жаждущим мести призраком его жертвы. Девушка надеялась с помощью жестокого шока вырвать из хозяина ранчо признание, и для этого требовался важный свидетель — служитель закона.
Все шло как будто успешно, но Стоуна не покидала тревога. Они собирались столкнуться в открытом бою с безумцем, совершенно лишенным обычных человеческих чувств и не считавшим убийство чем-то предосудительным. Можно ли вообще потрясти его настолько, чтобы он испугался? Меррик казался вытесанным из самой твердой горной породы, и для него как будто не существовало препятствий, во всяком случае, моральных. Но Стоун не верил в сделки с дьяволом. Рано или поздно удача должна была отвернуться от хозяина ранчо, и, возможно, этот момент был на подходе.
— Мне кажется, что-то продолжает тебя тревожить? — заметила Тэра.
Стоун огибал угол дома, неся ее на руках. Объятие его было очень осторожным, едва ощутимым, и девушка еще раз подумала:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137