Три версии одного и того же человека, мысли которых работают полностью в унисон, так что, по сути, это одна и та же личность.
Кайшо показала на лежащего у наших ног.
– Это твой отец, Эдвард, – и телом, и разумом. Клонированная яйцеклетка была пересажена суррогатной матери здесь, на Трояне, и младенец родился за несколько недель до начала войны; чуть позже в его живот был вживлен контейнер со спорой. С тех пор в мозгу ребенка настолько преобладали передаваемые извне мысли, что у него не было никаких шансов развиться в самостоятельную личность. Он – Александр Йорк, который помогает Саманте на Трояне, возглавляет вербовщиков на Целестии и заседает в Адмиралтействе на Земле. Руки этого человека запятнаны кровью в трех различных звездных системах, но Лига не может ничего с ним сделать, поскольку он никогда физически не пересекает границу. Можете представить себе, – продолжала Кайшо сквозь слезы, – какую боль испытывает из-за всего этого балрог? Адмирал Йорк постоянно совершает убийства и поощряет войну, используя разумных существ в качестве расходного материала для своих отвратительных целей. Можете представить себе, что чувствует балрог, которому приходится иметь дело со столь прогнившим разумом?
Вся раса балрогов испытывает страшные мучения. И вместе с ними испытываю их и я – а я ведь не святая, я всего лишь низшее существо…
– Кайшо. – Фестина заговорила тихим и мягким голосом, какого я никогда прежде от нее не слышал. – Пожалуйста, не плачь. Прошу тебя. Чего хочет балрог?
– Освободиться, конечно. Избавиться от этого чудовища.
– И наказать его?
Кайшо на мгновение встретилась с Фестиной взглядом, затем подняла руку и стряхнула волосы на лицо, снова скрыв его за естественной вуалью. Голос ее вновь упал до шепота – она опять говорила от имени балрога, а не сама:
– Если ничего не сделать, он будет продолжать заниматься тем же самым. У него есть еще споры, которые он похитил из госпиталя, где я проходила обследование.
Адмирал задумчиво посмотрела на бесчувственное тело у своих ног.
– Предположим, мы отправим его к Гашван, чтобы она сделала операцию и извлекла контейнер у него из кишок…
– Мы заберем контейнер, – немедленно ответила Кайшо.
– Конечно, – согласилась Фестина. – Что же касается его самого… если он совершал преступления, а я в этом не сомневаюсь, мы отдадим его под суд. Учитывая, что балрог слышал каждую мысль Йорка в течение нескольких последних десятилетий, доказать его вину будет нетрудно.
– Да, нетрудно, – отозвалась Кайшо. – Только где вы сможете его осудить? Даже если «Палисандр» спасет нас прямо сейчас, вам не удастся забрать этого человека обратно в Технократию. Он – опасное неразумное существо, и если вы попытаетесь вывезти его из этой системы, Лига убьет не только его, но и вас. А если он останется на Трояне, его оправдает новая королева, ее величество Саманта. Извини, дорогая Фестина, но тебе не удастся предать его суду, ты никогда не сумеешь найти подходящих законных представителей власти.
– Есть один, – сказала Советница. – Тилу.
На мгновение наступила тишина. Затем остальные мандазары начали восторженно кивать, не обращая внимания на то, что я отрицательно махал руками.
– Какой же я законный представитель власти! – запротестовал я.
– Не менее законный, чем твоя сестра, – заявила Фестина, – и ты прошел обработку ядом задолго до нее. Так что, если говорить о королевских правах, то старшинство за тобой.
– Не говоря уже о том, что ты старше ее, – буркнул Тобит.
– Всего на десять минут.
– Говорят, ты был супругом ее величества, – вмешался Флебон. – Выходит, ты последний оставшийся в живых представитель прежнего режима.
– На самом деле всего лишь ее телохранителем! Фестина потянула меня за рукав и привлекла к себе, прижавшись шлемом к моему уху, так чтобы я мог слышать ее шепот. Гладкий прозрачный пластик оказался удивительно теплым на ощупь.
– Эдвард, если ты не скажешь, что намерен хоть что-то сделать, балрог может сам свершить правосудие. И подобного прецедента нам очень хотелось бы избежать. – Она глубоко вздохнула. – Я не прошу тебя устраивать суд на месте. Просто согласись с тем, что можешь взять на себя роль законного представителя властей и что все остальные вопросы ты решишь в надлежащее время.
Я посмотрел на нее: ее глаза были всего лишь в нескольких дюймах от меня, но их наполовину скрывала тень внутри шлема. Мои губы почти касались прозрачного пластика… вероятно, сейчас я был ближе всего к тому, чтобы ее поцеловать.
Порой в моей голове возникают весьма глупые мысли.
Я отступил на шаг назад, несколько быстрее, чем предполагал. Все смотрели на меня – даже балрог. Красное свечение сфокусировалось на мне, словно прожектор – не слишком яркий, но выделявший меня из числа других.
Неожиданно у меня в голове возникла еще одна глупая мысль: что все эти разговоры насчет суда – полный вздор, особенно в нынешних обстоятельствах. Не могли же мы устроить суд прямо здесь, на крыше, пока вражеские войска осаждали дворец? Но каким-то образом Кайшо удалось навести нас на подобные мысли, и я уже готов был сказать: «Ладно, я здесь главный», – то есть заявляю о своих претензиях на трон.
Неужели именно этого хотел балрог? Насколько события последних недель являлись частью его плана? Что, если балрог организовал экспедицию на Троян лишь ради того, чтобы освободить крошечную спору из живота клона? Чтобы окончательно не запутаться в происходящем, я решил поступать так, как следовало в меру моего понимания, и надеяться, что все будет как надо.
– Ладно, – сказал я, пытаясь не обращать внимания на бешено колотящееся в груди сердце.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127