Дерва Корема мигнула, рот её провис.
– Действия мои были необдуманными. Я не смогла догадаться о вашем истинном достоинстве и сочла вас всего лишь дурно воспитанным повесой, как о том и свидетельствовала ваша наружность.
Кьюджел шагнул вперёд, взял её за изящный маленький подбородок и повернул к себе прекрасное лицо.
– Но вы пригласили меня навестить ваш дворец. Это вы помните?
Дерва Корема неохотно кивнула.
– Ну вот, – сказал Кьюджел, – я и пришёл.
Дерва Корема улыбнулась и на короткий период снова стала привлекательной.
– И вот вы, мошенник, плут, бродяга и кто там ещё, владеете амулетом, благодаря которому род Слейя двести поколений правил Силом. Вы принадлежите к этому роду?
– В должное время вы меня хорошо узнаете, – сказал Кьюджел. – Я великодушный человек, хотя и обладаю некоторыми странностями, и если бы не некий Фиркс… Но как бы то ни было, я голоден и приглашаю вас разделить со мной ужин, который приказал подать верному Йодо. Будьте добры, передвиньтесь на одно-два места, чтобы я мог сесть
Дерва Корема колебалась, рука Кьюджела устремилась к амулету. Она живо поднялась, и Кьюджел сел во главе стола на оставленное ею место. Постучал по столу.
– Йодо! Где Йодо?
– Я здесь, Благородный!
– Начинаем ужин: пусть будет все самое лучшее, что есть во дворце!
Йодо поклонился, убежал, и вскоре появился целый ряд слуг с подносами и кувшинами, и начался ужин, какого никак не мог ожидать Кьюджел.
Он достал дощечку, которую дал ему Юкуну Смеющийся Волшебник: она не только всякое органическое вещество делала питательным, но и начинала звенеть в присутствии яда. Первые несколько блюд оказались безвредными, и Кьюджел принялся есть с большим аппетитом. Старые вина Сила также не были отравлены, и Кьюджел пил вволю из кубка чёрного стекла, раскрашенного киноварью и слоновой костью, выложенного бирюзой и перламутром.
Дерва Корема почти не ела; время от времени она пригубливала вино, задумчиво поглядывая на Кьюджела. Были принесены новые деликатесы. Дерва Корема наклонилась вперёд.
– Вы хотите править Силом?
– Таково моё заветное желание! – с жаром заявил Кьюджел.
Дерва Корема придвинулась к нему.
– Возьмёте меня в супруги? Соглашайтесь: будете более чем довольны.
– Посмотрим, посмотрим, – ответил Кьюджел. – Сегодня это сегодня, а завтра будет завтра. Можно не сомневаться, что многое переменится.
Дерва Корема слегка улыбнулась и кивнула Йодо.
– Принеси самое выдержанное наше вино – мы выпьем за здоровье нового правителя Сила.
Йодо поклонился и принёс бутылку, пыльную, в паутине; он осторожно разлил вино по хрустальным кубкам. Кьюджел поднял кубок: предупреждающе зазвенела дощечка. Кьюджел резко поставил кубок и смотрел, как Дерва Корема подносит к губам свой. Он взял у неё кубок, дощечка снова зазвенела. Яд в обоих? Странно. Может, она не собралась пить. А может, уже приняла противоядие.
Кьюджел сделал знак Йодо.
– Ещё один кубок, пожалуйста… и бутылку. – Кьюджел налил треть кубка, дощечка снова зазвенела. – Хоть и я недолго знаю этого верного слугу, назначаю его мажордомом дворца!
– Благородный, – запинаясь, начал Йодо, – какая великая честь!
– Выпей старого вина, чтобы отпраздновать это назначение!
Йодо низко поклонился.
– С величайшей благодарностью, Благородный. – Он поднял кубок и выпил. Дерва Корема смотрела равнодушно. Йодо поставил кубок, нахмурился, конвульсивно дёрнулся, посмотрел на Кьюджела, упал на ковёр, подёргался и затих.
Кьюджел внимательно смотрел на Дерву Корему. Она казалась такой же удивлённой, как и Йодо. Посмотрела на него.
– Зачем вы отравили Йодо?
– Это дело ваших рук, – возразил Кьюджел. – Разве не вы приказали отравить вино?
– Нет.
– Надо говорить «Нет, Благородный».
– Нет, Благородный.
– Если не вы, то кто?
– Я в затруднении. Вероятно, яд предназначался мне.
– Или нам обоим. – Кьюджел сделал знак одному из слуг. – Уберите труп Йодо.
Слуга подозвал двух младших слуг в плащах с капюшонами, они унесли несчастного мажордома.
Кьюджел взял кубок, посмотрел на янтарную жидкость, но не стал сообщать своих мыслей. Дерва Корема откинулась в своём кресле и долго рассматривала его.
– Я удивлена, – сказала она наконец. – Вы человек вне моего опыта и понимания. Не могу определить цвет вашей души.
Кьюджел был очарован причудливым построением этой фразы.
– Значит вы видите цвет души?
– Да. Некая колдунья при рождении наделила меня этим даром. Она же подарила ходячую лодку. Она умерла, и я одинока, у меня нет больше друга, который думал бы обо мне с любовью. И правление Силом доставляло мне мало радости. И вот передо мной вы, и душа ваша светится многими цветами. Ни у одного человека такого нет.
Кьюджел воздержался от упоминания о Фирксе, чьи духовные выделения, смешиваясь с выделениями самого Кьюджела, и вызвали пестроту, которую заметила Дерва Корема.
– У этого есть причина, – заметил Кьюджел, – она откроется в должное время, во всяком случае я надеюсь на это. А до того времени считайте мою душу сияющей самыми чистыми лучами.
– Я постараюсь не забыть об этом, Благородный.
Кьюджел нахмурился. В ответе Дервы Коремы, в наклоне её головы он увидел еле скрываемое высокомерие. Но будет ещё время заняться этим, когда он узнает, как пользоваться амулетом – вот это самое срочное дело. Кьюджел откинулся на подушки и заговорил, как праздно рассуждающий человек:
– Повсюду на умирающей земле встречаются необыкновенные происшествия. Недавно в доме Юкуну Смеющегося Волшебника я видел большую книгу, в ней содержится перечень всех заклинаний и все стили волшебных рун.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62