У дверей лифтовых шахт на
своих постах сидели два охранника в форме МСБ, Муниципальной службы
безопасности. .. Женщина прошла мимо них, вызвала лифт и поднялась на девяносто
пятый этаж. Перед дверями квартиры с пятизначным номером она опять на
несколько секунд застыла в нерешительности, но потом, поджав губы, коснулась
подушечкой большого пальца правой руки крохотного пятнышка сканирующего
устройства.
Дверь послушно скользнула в сторону, открывая сумрак прихожей. Она
вошла, поморщившись от коснувшихся ее обоняния флюидов.
— Сергей! — с порога позвала она. — Сережа!..
Тишина. Лишь в воздухе витает странный сладковатый запах. Дверь за
спиной скользнула на место, сделав сумрак прихожей еще более густым.
Лиза тяжело вздохнула, нашаривая рукой выключатель.
Быть женой наркомана — удел безрадостный, и внутренняя отговорка о том,
что наркотик на самом деле ненастоящий, очень скоро перестает действовать, по
крайней мере как лекарство от душевного бессилия, от ощущения того, что тебя
предали.
Сейчас, вернувшись домой после недельного отсутствия, Лиза
почувствовала это особенно остро. Открыв дверь и перешагнув порог квартиры,
которую они с Сергеем сняли несколько месяцев назад, сразу после свадьбы, она
первым делом споткнулась о брошенную второпях обувь.
Опять этот чертов бардак... — мгновенно раздражаясь, подумала она.
Застойный запах сигаретного дыма, осевшего на занавесках и мягкой
мебельной обивке, смешивался в гостиной с какой-то кислятиной, в воздухе витала
настоящая вонь, и от всех добрых мыслей и надежд Лизы тут же не осталось и
следа.
Уходя на время из дома, она давала тем самым Сергею шанс одуматься,
прийти в себя, понять наконец, что рядом с ним находится еще один живой
человек, но... По положению брошенной второпях обуви, скомканному плащу,
который бесформенным комом валялся подле вешалки, и этой мерзкой,
отвратительной вони Лиза поняла: все, это уже окончательно и бесповоротно.
Переступив порог гостиной, она еще более укрепилась в своем тягостном
предчувствии. Ее прощальная записка так и осталась лежать на столе, прижатая
тарелкой, на которой скорчились засохшие бутерброды. Вот так... Он даже не
удосужился прочесть ее послание.
— Сергей? — опять позвала она, в растерянности остановившись у стола.
И вновь ей ответила тишина. Лишь в соседней комнате, где был установлен
терминал компьютера, что-то тихо, назойливо попискивало.
Ну ясно... Опять погряз в своей виртуалке.
К горлу вдруг подкатила уже не злость, а горечь.
Так погано, мерзко на душе ей было только в далеком детстве, когда
разводились родители, а она, еще совершенно ничего не понимая в нюансах
взаимоотношений взрослых людей, вдруг оказалась в центре их драмы. Тогда Лиза
тоже отказывалась что-либо воспринимать, — мать и отец в равной степени были
дороги маленькой девочке, и ей казалось абсолютно непонятным, почему жизнь
вдруг дала трещину и начала прямо на глазах разваливаться на куски, превращая
любимых богов в жалких, озлобленных и приземленных людей.
Так и с Сережей...
Красивая сказка их знакомства, свадьба, медовый месяц — все исчезло так
быстро, обернулось равнодушием любимого и сосущей пустотой одиночества, этой
мерзкой вонью нестираного белья, отвратительным запахом переполненной
пепельницы и давно немытого тела...
Губы Лизы дрогнули от обиды. Он мог хотя бы сделать вид, что прочел
записку. Сдвинул бы тарелку, отложил листок в сторону, может, и не терзала бы
сейчас ее сердце такая дикая, безысходная тоска.
Зачем только она вернулась? Зачем лелеяла в душе эту глупую, наивную
надежду, ведь все было ясно и так? Что заставило ее снова прийти сюда, в эти
стены, где одним странным, серым утром окружающая ее сказка обернулась вдруг
чем-то злым, нехорошим?
Лиза все еще растерянно стояла посреди комнаты, рядом со столом. В ее
глазах блестели навернувшиеся слезы. В соседнем помещении, где по типовому
проекту квартиры был установлен терминал Интерстаровского компьютера,
по-прежнему назойливо пищал непонятный, тревожный сигнал.
Ей бы тихо уйти отсюда, покинуть навсегда это гиблое место, пропахшее
флюидами ее почившей мечты о счастье, но вот что-то не давало, удерживало, и
даже больше — толкало туда, в комнату.
Слишком быстро это произошло... — внезапно подумалось ей, и эта мысль
как нельзя более четко расставила все на свои места, сделала понятным и причину
возвращения, и боль в душе, и какую-то внутреннюю готовность прощать обиды: она
просто не хотела верить в то, что уже свершилось. Лиза была достаточно
рассудительна, чтобы понимать, — слишком явными и скорыми оказались перемены в
их взаимоотношениях, жизни, во всем...
Господи, как горько... глупо все...
Не в силах сопротивляться внезапному порыву, она решительно шагнула к
дверному проему, ведущему в соседнюю комнату и... застыла на пороге как
Вкопанная, смертельно побледнев.
В комнате с зашторенными окнами царил полумрак.
Терминал компьютерной системы таинственно мерцал тусклыми точками
индикационных сигналов. В глубинах полусферического стереомонитора сплетали
неясный танец загадочные абстрактные тени так называемого «хранителя», но не
это приковало к себе взгляд смертельно побледневшей женщины.
Сергей сидел в кресле, как-то странно, совершенно безвольно свесив
голову набок, будто силы оставили его и он просто уснул в такой расслабленной,
но неестественной для человека позе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17