Точно не знаю. Двигатель пока не собран, и трудно сказать, как он будет работать. И будет ли вообще. А мне еще нужно доделывать устройства для Брида, будь они неладны, а теперь вот придется думать, как перевезти все самое нужное из дома и кузницы.
Доррин слезает с фургонного сиденья и идет к кораблю.
– Тебе не по душе то, что приходиться делать для Брида?
– Тьма, ты ведь сама знаешь! Мне приходится изготовлять орудия убийства, но если я не стану этого делать, народу погибнет еще больше. Ужасный выбор.
– Такова жизнь. Но мне казалось, что ты не испытываешь добрых чувств к Белым.
– Что правда то правда, да вот только не думаю, чтобы все мои ухищрения загубили хотя бы одного чародея. Гибнут солдаты, а они сами – не более чем орудия.
– Нам всем приходиться делать выбор. Ты должен почувствовать, в чем добро, а в чем зло.
– Но что подскажет мне верное решение?
– Разум и опыт. Разве не так учимся мы все?
Задумчиво сдвинув брови, Доррин откидывает задний борт фургона и берется за железный кожух для конденсатора.
– Не стоит утруждаться, мастер Доррин, – окликает его подошедший вместе со своим помощником Тирел. – Есть же лебедка, мы это мигом разгрузим.
Юноша оставляет кожух на месте.
Лидрал смотрит на него и усмехается. Он улыбается ей в ответ.

CXLI

После того как лист, побывав несколько раз в горне и вернувшись на наковальню, достигает толщины четырех листов пергамента, Доррин подравнивает края ножницами и выкладывает его на кирпичи для отжига. Наступает черед следующего.
– Сколько их еще? – спрашивает, пыхтя, Ваос.
– Тридцать шесть.
– А для чего они?
– Лучше тебе этого не знать, – отвечает кузнец, не желая разглагольствовать на эту тему. Он делает нечто столь смертоносное, что, как порой ему кажется, это трудно оправдать самыми благими помыслами. С другой стороны – и это тоже весьма существенно – Ваос не сможет проболтаться о том, чего не знает.
К полудню, когда, несмотря на весеннюю прохладу, оба они взмокли от пота, перед Доррином сложена целая стопка тонких пластин. Теперь из них предстоит изготовить короба, а сваривать черное железо – дело непростое. Может быть, лучше пробить отверстия и соединить края заклепками? Да, пожалуй, сойдут и заклепки.
– Пора подкрепиться и чего-нибудь попить, – говорит он, откладывая щипцы.
– А после обеда опять за эти железяки? – спрашивает Ваос, убирая молот на полку.
– Работа будет, но тонкая, кувалдой до завтра махать не придется.
Мастер и подмастерье выходят из кузницы. На ясном сине-зеленом небе ни облачка, однако ветерок дует прохладный.
– А госпожа Лидрал поехала навестить Рейсу. Она так сказала, – сообщает Фриза, когда Доррин поднимается на крыльцо.
– А зачем?
– Она не говорила.
– Повозку взяла?
– Нет. Поехала верхом, как ты ездишь. Только с мечом.
Последние слова заставляют Доррина задуматься. Лидрал всегда отдавала предпочтение луку, но с недавних пор стала носить клинок. А зачем ехать с мечом к Рейсе, как не для того, чтобы брать уроки? Неужто Рейса старается сделать из Лидрал бойца? А может быть, и из Петры?
Открыв новый кран, он плещет в лицо холодной водой. Несмотря на все его старания, вода в старом кране замерзла и его пришлось заменить. Новый, правда, ничем не лучше, но Доррину некогда думать об усовершенствовании водопровода в обстоятельствах, когда ему приходится разрываться между верфью и кузницей.
Поскользнувшись на мокрых камнях, Доррин оборачивается и видит маленькую белую козочку. Ее цепочки как раз хватает, чтобы дотянуться от подножия крыльца до крана.
Кузнец заходит посмотреть свои грядки. Сапоги его погружаются в мягкую почву. Хотя в этом году он не утруждал себя уходом за растениями, и бринн, и звездочник уже дали побеги.
Прохладный ветерок ерошит его волосы, когда он, наклонившись, гармонизирует не самые стойкие травинки. А дома его ждет обед.
Потом ему предстоит ехать к Тирелу – заканчивать установку паровой машины на судно, носящее теперь имя «Черный Алмаз». В том, что двигатель работать будет, Доррин больше не сомневается, правда, будет ли он работать хорошо – это отдельный вопрос. Все зависит от того, правильно ли рассчитаны зазоры в цилиндрах и достаточно ли прочны шатуны.
Однако это выяснится лишь при испытании, а до тех пор не стоит забивать голову вопросами, не имеющими ответов.
Над Северным Океаном собираются тучи.

CXLII

– Торговцы приказали своему военачальнику, молодому командиру с Отшельничьего, удерживать Клет во что бы то ни стало, – спокойно сообщает Джеслек. Ткань палатки колышется над его головой.
Фидел кивает. Ания широко улыбается. Керрил почтительно склоняет голову.
– Где Стирол? – спрашивает Ания.
– Полагаю, что в Фэрхэвене, что меня вполне устраивает. Мне вовсе не нужна еще одна шайка заговорщиков в военном лагере, – Высший Маг на мгновение умолкает, а потом продолжает: – Фидел, твой отказ от мирных предложений Совета оказался блестящим шагом. Хотя, возможно, дал не совсем тот результат, к которому ты стремился.
– Рад, что ты так считаешь.
– Это вынудило их бросить все силы на безнадежную оборону, чтобы получить возможность унести ноги, пока их люди умирают. Все торгаши одинаковы, предпочитают бежать, а не сражаться. Они не заслуживают такого командира, как этот Брид. Парень молодой, но весьма способный. Жаль, что его талант растрачен попусту.
– Ты собираешься пощадить его? – интересуется Ания.
– Демон Света, конечно же, нет! После того, что он сделал с новобранцами... это было бы неразумно в политическом отношении.
– А как насчет того неуловимого кузнеца?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186