В ближайшее время школу должны снести. Примерно в миле оттуда построят новое современное здание.
Некоторое время оба молчали. Потом он заговорил.
– Надеюсь, вы не думаете, что ваш отец что-то предпримет на свой страх и риск?
Она нахмурилась.
– О чем вы говорите?
– Меня тревожит наш разговор в баре. Я имею ввиду намеки вашего отца насчет законности и порядка. Он утверждает, что когда в обществе не соблюдаются законы, человек может взять дело справедливости на себя.
– Что же, об этом следует подумать.
Миллер отрицательно помотал головой.
– Нет, нельзя. Можно и голову сломать. Вернон прошел огонь, воду и медные трубы. У него в руках власть, он ни перед чем не остановиться, он раздавит вашего отца, как муравья.
Она удивленно и недоумевающе повернулась к нему.
– Раздавит Дункана Крэйга? Этот червяк?
Громко расхохотавшись, она продолжала:
– Вы знаете, каков мой отец? Если он что-то решил, то не отступится. Считайте, что Макс Вернон уже труп!

7

Моника Грей открыла дверь, увидела Дункана Крэйга и попыталась сразу же её захлопнуть. Но не смогла – он уже вошел.
Она отшатнулась, не в силах издать ни звука. Он укоризненно покачал головой.
– Я не причиню вам вреда. Не надо меня бояться. Сядьте и спокойно меня выслушайте.
Страх неожиданно пропал. Больше всего ей вдруг захотелось заплакать без видимых на то причин. Она молча подчинилась и села на кровать.
– Вы ведь солгали на заседании, верно?
– У меня не было выбора. Только одному Богу известно, что бы они со мной сделали, если бы я заколебалась.
– Значит, при первой встрече вы Миллеру сказали правду? И героин моей дочери впервые вколол Вернон?
– Это мог быть только Макс Вернон. Никто другой не мог этого сделать.
– И в дальнейшем наркотиком её обеспечивал тоже Вернон?
– Да, конечно. Это одна из главных статей его дохода.
– А ведь вы много о нем знаете, верно?
– Вполне достаточно, – ответила она. – Но не стройте иллюзий. Ни ради вас, ни для кого другого я не стану рисковать головой и строить из себя перед судом героя.
– Этого и не потребуется. Есть у вас нормальный паспорт?
– А зачем?
Полковник достал из внутреннего кармана коричневый бумажник.
– Здесь лежат чеки на предъявителя на тысячу фунтов. Кроме того, билет на самолет, который вылетает в Лондон в сегодня в шестнадцать тридцать.
– Ах, вот как? И сколько, по-вашему, понадобится времени, чтобы Макс Вернон меня выследил?
– Думаю, не меньше пары дней. Во всяком случае, у вас будет достаточно времени, чтобы выполнить необходимые формальности, сделать нужные прививки и тому подобное. Тут лежит ещё билет на самолет до Сиднея. В среду вы сможете вылететь.
– Вы говорите о Сиднее в Австралии?
– Верно. Кроме того, я дам вам письмо к одному предпринимателю. Он устроит вас на работу и поможет стать на ноги. Не беспокойтесь ни о чем. Все будет хорошо.
Когда Крэйг положил бумажник на стол, у неё загорелись глаза.
– Но взамен я требую, чтобы вы рассказали мне все, что вам известно о Верноне.
Она ни минуты не колебалась.
– Договорились. Спрашивайте, а я пока буду собираться.
– Ладно. Мне сказали, что именно он дергал за веревочки своих марионеток, которые совершали крупные преступления в Лондоне и его окрестностях. Возьмем хотя бы кражу золота в аэропорту Кневесмайр. А он и здесь успел что-то провернуть?
– Насколько мне известно, пока не успел, но я не сомневаюсь, что что-то он готовит. В последнее время в клубе появляются весьма примечательные личности.
– Как вообще обстоят дела в клубе «Фламинго»? Там идет честная игра?
– Конечно. Ведь там собираются сливки местного общества.
Отвечая ему, она достала чемодан с шкафа.
– Нет ли у вас, случайно, ключей от дверей клуба?
– Есть – от черного хода. – Открыв сумочку, она бросила ему ключ и добавила:
– Желаю успеха!
– А что Вернон ещё тут приобрел, кроме клуба?
– Киоски, где заключаются пари.
– Нет, я имел ввиду нелегальные заведения.
– Ну, это не секрет. У него огромный винный склад на Йорк роуд. Вероятно, там же контрабанда. Снаружи вывеска «Мебельная фабрика Гибсон», но это только маскировка. Он поставляет спиртное во многие клубы на севере.
– Откуда поступает спиртное?
– Я тоже хотела бы знать. Частично со спиртовозов, которые заворачивают «налево», частично, как я думаю, он производит зелье сам. Во всяком случае, денег в это предприятие вложено очень много.
– Но ещё больше он вложил в «Фламинго»?
Она захлопнула крышку первого чемодана и достала со шкафа второй.
– В клуб «Фламинго» вложена худо-бедно не одна сотня тысяч фунтов. Без клуба он будет гол, как сокол. Когда он распродавал свои точки в Лондоне, он торопился и вынужден был брать что дают. Короче, понес огромные убытки.
– А тотализатор?
– Они еле-еле сводят концы с концами. Деньги, собранные за вечер в «Фламинго», назавтра он вкладывает в них. Здесь у него нет твердой почвы под ногами.
– Значит, все опирается на «Фламинго»?
– Да, пожалуй, можно так считать.
Вдруг она что-то сообразила и бросила на него испытывающий взгляд.
– Зачем вам это понадобилось?
– Пусть вас это не волнует, у вас теперь свои заботы. Пора в дорогу, он покосился на часы, – до вылета у нас всего полчаса.
Узенькая темная улочка Болл энт Белл Ярд находилась недалеко от рыночной площади. Мощеный камнем переулок получил свое название от постоялого двора, существовавшего здесь двести лет назад.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45