Я говорил, как пьяный.
- Вы начнете действовать, когда будете готовы, повелитель, - сказал
Длинный Глаз.
- Когда я готов? Неужели ты все еще не видишь, раб, дурака? Я ничего
не могу сделать. Ну, давай, я освобождаю тебя, прокляни меня.
Он сказал:
- Мачта не спасет нас. Без воли повелителя мы не выживем.
Очевидно, он продолжал верить, что я обладаю неограниченными
способностями, хотя и не упрекал меня за то, что я их не использовал. Я
никак не мог отгадать, во что играющим представлял он меня.
Я отдыхал, положив голову на руку, привязанную к мачте. В голове было
пусто. Внезапно, между вдохом и выдохом, я почувствовал Силу, зовущую из
глубины моего подсознания: ЗДЕСЬ. ИЩИ МЕНЯ ЗДЕСЬ.
На протяжении всей жизни вы должны быть готовы изменить курс, тогда
полученный сигнал не застанет вас врасплох.
Когда я был мальчиком в крарле и учился охотиться, ездить верхом, и
был, в основном, своим собственным учителем, так как окружающие были
настроены враждебно, я должен был без конца повторять, какие действия я
производил: сейчас я кладу руку сюда, а так ставлю ногу. Однажды, к своему
удивлению, я обнаружил, что я сделал все, что было нужно, инстинктивно, не
обдумывая предварительно каждый шаг: я выучился. Что-то подобное этому
случилось и в тот момент, как я позднее заключил. В этот час, казалось,
черное окно разбилось внутри меня, а излучение стало распространяться
вокруг, как откровение, подобное тем, которое люди, говорят, получают от
своих богов или от своей судьбы. Возможно, это их собственная мудрость,
наконец приходящая к ним.
Теперь свет был бронзовым, а плоскости волн напоминали сырье ювелира,
тяжелые сгустки янтаря и золота.
Что-то плавилось в моей грудной клетке. Это заживали переломы,
омертвевшая кожа клочьями слезала с ладоней и лица, а под ней была
совершенно новая, гладкая кожа.
Я разорвал веревку на левом запястье. Затем я сделал то, о чем
мечтают все волшебники. Я поднялся на ноги, легко, как встают на палубе
лодки. Я встал, выпрямившись на полу червонного золота, и зашагал по
океану.
Я осознал все это позднее. А когда это случилось, пришло нечто вроде
рассеянности, помрачения рассудка. Корнем этой силы является вера. Не
говорить себе, что ты можешь, но знать, что ты умеешь.
С тех пор я достаточно много путешествовал в разные периоды моей
жизни, чтобы понимать, что эти умения не так уж исключительны, как я тогда
полагал. Чудотворцы - боги - единственные из рожденных, кто знал ключи к
дальним комнатам сознания. Это их благо, но будьте осторожны: и самые
подлые могут найти этот ключ или случайно наткнуться на него и тоже стать
богами.
Достигнув одного чуда, остальные я представлял не более чем
результатом вычислений математики.
Я немного балансировал, как возница, поддерживая свое тело парящим
без усилий, мои стопы омывались гладкими спинами бурунов. Небо снова
затягивалось тучами, ветер дул угрожающими порывами, постоянно меняя
направление. Я смотрел на небо, на море, сливаясь с ними и повелевая ими.
Власть дает крылья и огонь. Власть - это вино, после которого все
остальные вина - помои. Оказалось, что очень просто было контролировать
гнев шторма; связать ветер, разбить на кусочки ураган, окруживший стену
вортекса. Сила на силу, бедро к бедру, мозг боролся с атаками шторма,
лишенного разума. Порывы ветра были обращены против самих себя и разбиты.
Ураган умер над морем, как громадная призрачная птица. В конце концов
дело было сделано.
Позади шторма оказалось зеленое облако, которое пролилось быстрым
дождем. Мне был виден Длинный Глаз. Лежа на спине, он пытался поймать хоть
часть дождя в свою кожаную бутыль - горшки из глины были разбиты и
утеряны. Я наблюдал это с неким туповатым любопытством, двигаясь к нему по
воде.
Над головой летели чайки, изгнанницы шторма. Воздух был заряжен
озоном и запахом йода от плавающих обрывков морских водорослей. И в закате
не было ничего необычного. Апофеоз был в человеке, а не в мире, его
окружавшем.
Длинный Глаз тихо лежал и смотрел на меня, ждал, пока я вспомню его
мольбу. Боги - эгоисты, это их право и их недостаток.
Наконец я собрался и подошел к нему. Я исцелил его переломы, синяки и
раны одним прикосновением, как и раньше, не чувствуя, чтобы какая-либо
сила исходила от меня. Я спросил его, не чувствовал ли он боли или
необычных ощущений. Я был жаден до фактов, не зная многого о своих
талантах. Он сказал, что это было похоже на дрожь от разряда, полученного
от шерсти животного в летний день. Я положил ему пальцы на лицо, чтобы
обновить его кожу: он сказал, что было похоже, будто пауки бегают по лицу.
Его ноги окоченели, и необходим был массаж, чтобы он мог ими двигать.
Когда он смог двигаться, я отвязал его от мачты и велел ему встать и идти
за мной.
Его лицо, почти невидимое сейчас, так как ночь была темной, а луна
еще не взошла, слегка изменило выражение.
- Я раб повелителя.
- Если я скажу тебе делать, как я, то у тебя получится.
Он мог бы умереть, останься он в воде еще немного. Его непоколебимая
уверенность, его человеческий разум, который и спас нас, были вещами,
которые я оценил с внезапным эмоциональным пылом, новым для меня. Я взял
его за плечи.
- Ты ведь знаешь, что я могу сделать так, что и тебе это будет по
плечу.
- ТВОЙ ЕСТЬ ПЛАЩ, ПОКРЫВАЮЩИЙ МЕНЯ, - сказал он. Это была ритуальная
фраза, сохранившаяся с незапамятных времен.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125