Она продолжала гладить его лоб, набирая воздуха, чтобы петь.
Щелкнул интерком.
— Констебль, — произнес голос Теландера. — Вы здесь?
Реймон тотчас сбросил с себя дрему.
— Не надо, — умоляюще прошептала Чи-Юэнь.
— Да, — сказал Реймон. — Я слушаю.
— Можно вас попросить прийти на мостик? Конфиденциально.
— Да, да.
Реймон отвязал страховочную веревку и начал снимать пижаму.
— Они не дают тебе пять минут отдохнуть! — сказала Чи-Юэнь.
— Должно быть, что-то серьезное, — ответил он. — Никому не говори, пока я не велю.
Реймон быстро натянул комбинезон и ботинки и выплыл из каюты.
Теландер и, к его удивлению, Нильсон, ждали его. Капитан выглядел удрученным. Астроном был взволнован, но не утратил самообладания. В руке он держал исписанный листок бумаги.
— Что, навигационные трудности? — сделал вывод Реймон. — Где Будро?
— Это не в его компетенции, — сказал Нильсон. — Я производил вычисления точности наблюдений, сделанных мной при помощи новых приборов.
И пришел к обескураживающему заключению.
Реймон обхватил пальцами поручень и висел молча, глядя на капитана и астронома. Флюоресцентный свет отбрасывал глубокие тени на его лицо. Седые пряди, которые недавно появились в его волосах, резко выделялись.
— Мы не сможем попасть в галактический клан, что впереди нас, сказал он.
— Правильно, — опустил голову Теландер.
— Нет, в точном смысле слова неправильно, — торопливо заявил Нильсон.
— Мы пройдем сквозь него. Собственно говоря, мы пройдем не только сквозь данную область вообще, но и — если мы так решим — сквозь достаточно большое количество галактик из семейств, составляющих клан.
— Вы уже можете определить такие детали? — удивился Реймон. — Будро не может.
— Но я ведь говорил, что у меня новое оборудование. Вспомните, что после того, как Ингрид дала мне несколько уроков по данному предмету, я научился работать в невесомости достаточно эффективно. Точность моих данных, похоже, даже больше, чем мы надеялись, когда разрабатывали проект.
Да, у меня есть вполне точная карта той части клана, которую мы можем пересечь. На этой основе я и вычислил, какие у нас возможности.
— К делу, черт вас побери! — рявкнул Реймон. Тотчас он взял себя в руки, глубоко вдохнул и произнес:
— Прошу извинения. Я немного переутомился. Продолжайте, пожалуйста.
Как только мы доберемся туда, где реактивные двигатели будут иметь достаточное количество материи, чтобы работать, почему бы нам не затормозить?
— Затормозить мы сможем, — быстро ответил Нильсон. — Несомненно. Но наш обратный тау невероятно велик. Вспомните, мы приобрели его, проходя через наиболее плотные области нескольких галактик на пути к межклановому пространству. Это было необходимо. Я не оспариваю мудрость этого решения.
Но в результате мы ограничены в возможных траекториях корабля, пересекающих пространство, занимаемое этим кланом. Эти траектории образуют довольно узкий конус, как вы можете догадаться.
Реймон покусывал губу.
— И оказалось, что в этом конусе недостаточно материи.
— Верно. — Нильсон дернул головой. — В числе прочего, разница в скорости и направлении движения между нами и этими галактиками, по причине расширения пространства, ограничивает эффективность нашего бассердовского двигателя сильнее, чем понижает степень необходимого торможения.
К нему вернулась профессорская манера:
— В лучшем случае мы вынырнем по другую сторону клана — примерно через шесть месяцев корабельного времени, затраченного на торможение, заметьте, — с тау, который останется порядка десяти в минус третьей или в минус четвертой степени. В пространстве за кланом невозможно будет осуществить никаких дальнейших существенных изменений скорости.
Следовательно, мы не сможем достичь следующего клана — при таком высоком значении тау — раньше, чем умрем от старости.
Торжественный голос умолк, глаза-бусинки смотрели с ожиданием. Реймон предпочел встретиться взглядом с Нильсоном, чем с больным, опустошенным взглядом Теландера.
— Почему вы говорите об этом мне, а не Линдгрен? — спросил он.
Нежность сделала Нильсона на краткий миг другим человеком.
— Она и так много работает. Чем она может помочь в данной ситуации? Я решил, пусть она лучше поспит.
— Ну, а что могу сделать я?
— Дайте мне… нам… совет, — сказал Теландер.
— Но, сэр, капитан — вы!
— Мы уже говорили об этом, Карл. Я могу… ну, я полагаю, что могу принимать решения, отдавать команды, обычные приказы, — Теландер вытянул руки. Они дрожали, как осенние листья. — На большее я уже не способен, Карл. У меня не осталось сил. Сообщить полученные сведения нашим товарищам по кораблю должны вы.
— Сказать им, что мы потерпели неудачу? — хрипло спросил Реймон. Сказать им, что несмотря на все, что мы сделали, мы обречены лететь в пустоту, пока не сойдем с ума и не умрем? Вы не можете требовать этого от меня, капитан!
— Новости, возможно, не столь плохи, — сказал Нильсон.
Реймон рванулся к нему, промахнулся и повис. В горле у него стоял ком.
— У нас есть надежда? — удалось ему наконец произнести.
Толстяк вновь заговорил, но уже более обнадеживающим тоном.
— Быть может. У меня нет достоверных данных. Расстояния слишком велики. Мы не можем выбрать другой галактический клан и нацелиться на него. Мы будем его видеть со слишком большой погрешностью и через много миллионов лет времени.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70