Наконец сообразив, что уснуть не удастся, Анна села и набросила на плечи одеяло, спасаясь от ночной прохлады. Дверь тут же отворилась, и в хижину вошел Филипп.Приблизившись к девушке, он присел перед ней на корточки и тихо спросил:– Что-то беспокоит, графиня?Она наклонилась к огню и прошептала:– Прости меня, пожалуйста. Ты сегодня настрадался из-за моего кокетства…Филипп взглянул на нее с искренним удивлением.– Настрадался?.. Я всего лишь провел несколько часов в холоде. Это вряд ли можно назвать страданием. – Он усмехнулся. – К тому же ты меня спасла…Анна потупилась и со вздохом пробормотала:– Но что будет, если подобное повторится? Ведь от графини Розамонд ожидают, что она будет держаться с мужчинами накоротке. Может, я сделала что-то не так?Филипп в задумчивости смотрел на огонь. Наконец, пожав плечами, ответил:– Похоже, ты все делала правильно. Но, наверное, отнеслась к барону со слишком уж большим доверием. Если тебе нужно остаться наедине с каким-либо мужчиной, то предъяви определенные условия. Тогда все будет по твоим правилам, а не по его.Анна снова вздохнула.– Но тебе, кажется, не очень понравилось, когда я именно таким образом вела себя с тобой.Он пристально посмотрел ей в глаза.– Да, не понравилось. Потому что я тоже имею право выдвигать свои условия.– Но твои условия никак не повлияют на мое решение, – заметила Анна с виноватой улыбкой. – Ведь я леди Розамонд, и у меня чрезвычайно важная миссия.Филипп негромко рассмеялся.– Да, конечно… Я все понимаю.Анна на мгновение отвела глаза, потом вдруг сказала:– Знаешь, мне теперь стало гораздо легче… Иногда мне кажется, что я – это она.Филипп посмотрел на нее с недоумением.– Как так?..– Видишь ли, все женихи относятся ко мне так, как будто я действительно леди Розамонд. Но наверное, я должна все время помнить, что я вовсе не графиня. Что же касается моей миссии… Мне кажется, она очень поможет мне в дальнейшем, когда я вступлю в Лигу.– Да, наверное, – кивнул Филипп. – Во всяком случае, теперь ты знаешь, какие бывают лорды. Ведь прежде ты считала, что знатная дама не может подвергнуться нападению с их стороны. Выходит, ты кое-чему научилась.Анна молча кивнула. Потом, глядя на огонь, в задумчивости проговорила:– Несколько дней назад я сказала, что мои родители меня осуждают, утверждают, что я не смогу найти себе хорошего мужа.– Да, ты говорила об этом. Родители лишили тебя приданого, когда ты отказалась выйти замуж за человека, которого они выбрали тебе в мужья. И якобы ты даже не сообщила им, что покидаешь Олдерли и отправляешься в это путешествие.Анна коротко кивнула.– Это потому, что они больше не считают меня своей дочерью.– Мне кажется, они несправедливы к тебе.– Все не так просто. – Анна надолго умолкла, потом вдруг проговорила: – Знаешь, они предлагали мне вернуться домой, чтобы познакомить с человеком, который мной интересуется. Я послушалась их, поскольку они все же мои родители и я многим им обязана. В конце концов, я почти всю свою жизнь знала, что когда-нибудь выйду замуж. Но я надеялась, что смогу сама выбирать…– Но они все же выбрали тебе мужа, верно?Анна кивнула:– Да, к сожалению. Возможно, мне нравится считаться леди Розамонд, потому что в этой роли я получаю некоторую самостоятельность. А если я когда-нибудь вернусь домой, то у меня не будет никакой свободы. Так вот, родители предложили мне проводить время с мельником, но он оказался старым и неопрятным. К тому же у него много детей… Но он обещал моему отцу участок земли, если женится на мне. Мельник пытался взять меня силой точно также, как лорд Эгмантон. Я вырвалась, а он потом говорил, что просто хотел убедиться… Хотел убедиться, что я смогу родить ему сыновей, которые потом будут помогать в работе. Он утверждал, что мои родители его поняли.Глаза Филиппа округлились.– Выходит, твои родители дали ему разрешение затащить тебя в постель?Анна пожала плечами:– Выходит, что так. Видишь ли, я большую часть своей жизни провела с леди Элизабет, поэтому плохо знаю своих родителей. Но их неуважение ко мне очень меня обидело.– Понимаю… – кивнул Филипп. – Многие девушки из семей простолюдинов не выходят замуж, пока не докажут, что смогут родить, но очень плохо, когда этого доказательства добиваются насильно.– Наверное, мне не следует осуждать этого старого мельника за то, что он делал с разрешения моих родителей, – пробормотала Анна. – Но все же я ударила его ногой и убежала. А когда вернулась, чтобы собрать свои вещи, мои родители сказали, чтобы я никогда не возвращалась и что я больше им не дочь. К моему удивлению, это меня нисколько не огорчило, а даже обрадовало.– Потому что ты теперь можешь сама принимать решения, – заметил Филипп.– Да, именно так я думала. Но, поразмыслив, поняла, что без приданого у меня еще меньше свободы.– Но так было лишь до тех пор, пока Лига не обратилась к тебе за помощью.Анна с улыбкой кивнула:– Да, верно. Потому что теперь я совсем другая. И теперь у меня появилась цель в жизни.– Довольно опасная цель, – пробурчал Филипп.– Но ты ведь живешь так каждый день, разве кет? Ты участвуешь в сражениях, а также в турнирах. Поэтому ты не можешь меня осуждать.Филипп тоже улыбнулся:– Похоже, я просто не способен осуждать тебя за что-либо. Я даже не способен тебе возразить.– Не способен возразить?.. – Анна смотрела на Филиппа с недоверием. И тут она почему-то вдруг вспомнила его рассказ о матери и о леди Келшелл, у которой мать служила. Анна потом долго пыталась вспомнить, где она слышала это имя, а теперь наконец вспомнила.– Филипп, помнишь, ты говорил о своей матери, служившей у леди Келшелл?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84