– Там Стивс выставляет Расти Кухарчека. Я с ним в школе училась. Думаю, будет интересно.
По правде сказать, я не была чем-то занята.
– Разумеется, – согласилась я. – Но тебе придется надеть брюки. Я сейчас езжу на «Харлее».
– «Харлее»? Откуда это у тебя «Харлей»? – оживилась бабушка.
– С моей машиной проблемы, вот Винни и одолжил мне мотоцикл.
– Ты никуда не повезешь бабушку на мотоцикле, – вмешалась мама. – Она упадет и убьется.
Мой отец мудро молчал.
– Все будет нормально, – сказала я. – У меня есть еще один шлем.
– Вся ответственность ложится на тебя, – заявила мама. – Если с ней что-нибудь случится, ты будешь навешать ее в больнице.
– Может, мне приобрести мотоцикл? – задумалась бабушка. – Когда у тебя отбирают права, это распространяется на мотоцикл?
– Да! – дружно проорали мы. Никто не хотел, чтобы бабушка Мазур снова появилась на дорогах.
Мэри Алиса ела свой ужин, низко склонившись над тарелкой, потому что у лошадей нет рук. Когда она подняла голову, все лицо было вымазано картофельным пюре и соусом.
– Что такое лесбиянка? – спросила она.
Мы все замерли.
– Это когда девочки встречаются с подругами, а не с мальчиками, – сказала бабушка.
Энджи потянулась за своим молоком.
– Считается, что гомосексуализм является следствием поврежденной хромосомы.
– Я как раз собиралась это сказать, – добавила бабушка.
– А как насчет лошадей? – спросила Мэри Алиса. – Бывают лошади лесбиянки?
Мы все переглянулись. Ответа не знал никто.
Я встала.
– Кто хочет кексов? – с надеждой спросила мама.
Глава 15
Обычно для вечерних демонстраций в похоронном бюро бабушка одевается особо. Она предпочитает черные туфли и широкие юбки. Но с учетом мотоцикла она сегодня надела слаксы и теннисные туфли.
– Мне нужно обзавестись байкеровской одеждой, – сказала она. – Я только что получила пенсию, так что завтра с утра пойду по магазинам, раз уж теперь я знаю, что у тебя «Харлей».
Я уселась на мотоцикл. Отец помог бабушке сесть сзади. Я повернула ключ в зажигании, рявкнула двигателем так, что все трубы завибрировали.
– Готова? – крикнула я бабушке.
– Готова, – откликнулась она.
Я поехала прямиком по Рузвельт-стрит до Гамильтон-авеню, и очень скоро мы оказались перед заведением Стивса.
Я помогла бабушке слезть с мотоцикла и снять шлем. Она отошла немного от мотоцикла и поправила свою одежду.
– Теперь понимаю, почему многим так нравятся эти «Харлеи», – сказала она. – Они-таки будят вас там, внизу, верно?
Ра€сти Кухарчек находился в ритуальном зале номер три, что означало, что родственники сэкономили на его похоронах. Тех, кому после смерти покупали самые лучшие вместилища для вечного успокоения – из красного дерева, с ручной резьбой и цинковым внутренним покрытием, выставляли в зале номер один.
Я оставила бабушку с Расти и пообещала заехать за ней через час. Мы договорились встретиться у столика с печеньем.
Вечер выдался дивным, и мне захотелось пройтись. Я прогулялась вниз по Гамильтон-авеню и очутилась в Бурге. Еще не полностью стемнело. Через месяц люди в это время будут сидеть на своих верандах. Я уговаривала себя, что я гуляю, чтобы расслабиться, подумать о своих проблемах. Но очень скоро я обнаружила, что стою напротив дома Эдди Дечуча, причем в крайне раздраженном состоянии. Мне ведь так и не удалось его поймать.
Дом Дечуча казался полностью заброшенным. Из окон Маргуччи доносились оглушительные звуки телевизионной игры. Я решительно подошла к двери миссис Маргуччи и постучала.
– Какой приятный сюрприз, – сказала она, увидев меня. – Я все думала, как там у вас дела с Дечучем.
– Он все еще на свободе, – призналась я.
Анжела цокнула языком.
– Он своевольный старичок.
– Вы его видели? Слышали какие-нибудь звуки в его доме?
– Такое впечатление, что он испарился совсем. Даже не слышно, чтобы телефон звонил.
– Я, пожалуй, посмотрю, что и как.
Я обошла дом по периметру, заглянула в гараж, задержалась у сарая. У меня был ключ от дома Дечуча, так что я вошла. Внутри не обнаружилось ни малейшего признака, что он здесь появлялся. На кухонном столе стопка нетронутой почты.
Я снова постучала к Анжеле.
– Это вы вносите почту Эдди в дом?
– Да. Я заношу почту и смотрю, все ли в порядке. Я не знаю, что еще надо делать. Я думала, Рональд заедет и заберет почту, но он не появлялся.
Когда я вернулась в похоронное бюро, бабушка беседовала с Даги и Лунатиком.
– Дружок, – сказал Лунатик.
– А вы-то что здесь делаете? Вы пришли, чтобы с кем-то встретиться? – спросила я.
– Ответ отрицательный. Мы пришли угоститься печеньем.
– Час пролетел незаметно, – сказала бабушка. – Здесь очень много людей, с которыми я давненько не виделась. Ты очень домой торопишься? – спросила она.
– Мы можем отвезти вас домой, – предложил Даги. – Мы никогда не уходим раньше девяти, потому что именно в это время Стивс выставляет печенье с шоколадной начинкой.
Я не знала, что мне делать. Мне не хотелось оставаться, но я боялась доверить бабушку Даги и Лунатику.
Я отвела Даги в сторону.
– Только чтобы никто не курил травку.
– Никакой травки, – заверил меня Даги.
– И я не хочу, чтобы бабушка попала в стрип-бар.
– Никаких стрип-баров.
– Еще я не хочу, чтобы она участвовала в каком-нибудь угоне.
– Послушай, я же совсем исправился, – обиделся Даги.
– Ладно, – согласилась я. – Я на вас полагаюсь.
А в десять часов вечера мне позвонила мама.
– Где бабушка? – спросила она. – И почему она не с тобой?
– Она собиралась вернуться домой с друзьями.
– Какими друзьями? Ты что, снова потеряла нашу бабушку?
О господи!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76