ТОП авторов и книг ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ
Он никому не позволял собою командовать.
Его касалось только то, что задевало его однодеревку и его «Остроглазую».
На советах он раскрывал рот только тогда, когда что-то казалось важным ему, а не людям вокруг.
Если бы не все это, к нынешнему времени — реши они выбирать себе предводителя — выбрали бы Хилса, с его-то удачей.
Это ведь он не далее как дюжину ночей назад на Кайяне уронил фаянсовую вазу, которая стоила самое малое полсотни серебряных хелков, выругался, присмотрелся, поворошил сапогом осколки на мраморном полу внутреннего дворика (темень за кругом света от факела была — хоть ножом режь, плескался дождь, и шумел — под дождем-то! вот люди живут на юге! — фонтан, ..) и поднял три нефритовых веера-пластинки, каждый ценою не меньше трех сотен серебром, которые хозяин хранил в вазе.
И кстати, именно Хилс разбудил этого самого хозяина за мгновение до того, как приколоть его своим мечом к постели. Мало ли что риск и мало ли что это не имеет значения, потому как на юге живут не люди, оттого что говорят на другом языке. У Хилса было воспитание именитого человека, первого урожденного именитого человека в своей семье, и он не умел иначе.
Наверное, он даже представить себе не мог — как это так, его людьми будет командовать кто-то чужой, все равно как кто-нибудь посторонний е г о рукою держал бы е г о меч.
Впрочем, как раз Долфу он мог это позволить, ведь Долф был не чужой, а родич ему во втором колене.
Сказано было вот как — для первого приступа нужны самые лучшие люди (и так оно на деле и было), и Хилс почувствовал себя обиженным, но не совсем.
«Зато в „накат", — подумал он, — мы — моя и Рахта дружина — уже готовый отряд, и искать не надо».
«Люди носа корабля» — народ отборный. В битве — когда северные корабли сражались с северными кораблями, именно так, как должны происходить битвы, и корабли связаны (к борту борт), чтобы обезопасить свои бока от чужих штевней, — эти люди защищали нос или прорубали дорогу на чужой корабль, пока лучники помогали им стрелами с кормы. В Летнем Пути — когда повстречавшийся купец не в охоту расставался со своим товаром — эти люди взбирались к нему на палубу, и очень часто подмоги им уже не требовалось.
И на корабле, и на суше похаживали они, рассматривая окрестности несколько сверху вниз, и это понятно, — ибо они — лучшие мечи и секиры в дружине, они и еще те из «ближней дружины», кто сопровождал капитана, живой стеной прикрывая его в бою; а негласное соперничество «носа» и «людей капитана» по поводу того, кто ж все-таки из них лучше, дало миру много, очень много горьких, красивых и смешных скел. Даже кормщик над ними не начальство, а начальство у них — только их старшина и их капитан, и потому понятно, что отдавать их возможно только всех скопом, одним отрядом, и с их «старшим носа» во главе, иначе никак. Потому-то Сколтен Тавлеи и сказал давеча — мол, посмотрим. Дом Ястреба или Дом Кормила — это он команды имел в виду. Потому что те, без сомнения, не забудут, чьи они люди.
У Ганейга, сына Ганафа и Нун, дочери Сколтиса Серебряного, со Сколтигом, сыном Сколтиса, тоже вышел на этот счет спор, кто первый. Только этот спор шел не на команды. Они были ровесники; они были родичи; они были двое самых блестящих молодых людей тут; и спор этот был такой же наполовину мальчишеский, наполовину шутливый, наполовину глупый и наполовину мужественный, как сама эта парочка, оба-два.
«Будь я проклят, — подумал Сколтис, когда узнал об этом. — Мало было мне забот».
Возле устья долины успели уже разложить костер. При розовом, густо клубящемся в пару его свете люди Хилса превращали очередные два запасных рея в осадную лестницу. Да уж, люди «Остроглазой»… Неподалеку могли совещаться капитаны; команды всех остальных кораблей могли передраться насмерть между собою; а эти — знай себе работают.
«Как ругается капитан, так ругается и команда». Это — пословица.
Никто с «Остроглазой» даже не пришел поглядеть час назад, что там за шум.
Капитаны еще не все собрались. Сколтиг, завидев двоюродного брата, тут же отпустил (вполголоса) шутку, которую все одно могли понять только эти двое да еще полдесятка их приятелей, молодых дружинников, сотоварищей по шуточкам, щегольству, задранным носам да молодечеству («Это ты только с родственниками на налучи споришь, а с остальными просто так? Или он тебе тоже родственник?..»), а Ганейг ответил, уже вслух:
— Да родственник, конечно!
Смех у них вспыхнул, как костер, а Сколтис сказал:
— Это кто там идет? Не Кормайс? — И его слова прекратили веселье лучше, чем любое замечание, которое бы он мог им сделать сейчас.
Мешал костер, и Сколтис обознался — наверняка нарочно.
А Ямхир, когда подошел, сказал так:
— Ну, благодарность тебе, что хоть со старшим из братцев меня спутал! — И был у него голос такой, точно и тот тоже готов сейчас затевать грызню на пустом месте, Но только голос.
Если у человека (как говаривали порою про Ямеров) только и богатства, что честь, уж это богатство он будет беречь до последнего.
Хилс подошел, по дороге сказав что-то своим насчет будущей осадной лестницы.
А Кормайс все-таки тоже пришел. Отчего же не прийти, если приглашают.
Никто не наведывался к Сколтису узнать, что ответили из монастыря.
И лестницы, и прочие работы все уже начали, хотя вроде бы ничего еще не было решено.
Это было неостановимо. Это было невозможно. Его собственный брат собирался проспорить или выспорить завтра налуч с самоцветными каменьями, его другой брат говорил о «войне назавтра» так, как будто все уж было решено, сам Сколтис тоже любил мир, когда был дома, но ощущение, что все это — нереально, что все это — не с ним, не уходило, а росло, и росло, и росло, и росло.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187
Его касалось только то, что задевало его однодеревку и его «Остроглазую».
На советах он раскрывал рот только тогда, когда что-то казалось важным ему, а не людям вокруг.
Если бы не все это, к нынешнему времени — реши они выбирать себе предводителя — выбрали бы Хилса, с его-то удачей.
Это ведь он не далее как дюжину ночей назад на Кайяне уронил фаянсовую вазу, которая стоила самое малое полсотни серебряных хелков, выругался, присмотрелся, поворошил сапогом осколки на мраморном полу внутреннего дворика (темень за кругом света от факела была — хоть ножом режь, плескался дождь, и шумел — под дождем-то! вот люди живут на юге! — фонтан, ..) и поднял три нефритовых веера-пластинки, каждый ценою не меньше трех сотен серебром, которые хозяин хранил в вазе.
И кстати, именно Хилс разбудил этого самого хозяина за мгновение до того, как приколоть его своим мечом к постели. Мало ли что риск и мало ли что это не имеет значения, потому как на юге живут не люди, оттого что говорят на другом языке. У Хилса было воспитание именитого человека, первого урожденного именитого человека в своей семье, и он не умел иначе.
Наверное, он даже представить себе не мог — как это так, его людьми будет командовать кто-то чужой, все равно как кто-нибудь посторонний е г о рукою держал бы е г о меч.
Впрочем, как раз Долфу он мог это позволить, ведь Долф был не чужой, а родич ему во втором колене.
Сказано было вот как — для первого приступа нужны самые лучшие люди (и так оно на деле и было), и Хилс почувствовал себя обиженным, но не совсем.
«Зато в „накат", — подумал он, — мы — моя и Рахта дружина — уже готовый отряд, и искать не надо».
«Люди носа корабля» — народ отборный. В битве — когда северные корабли сражались с северными кораблями, именно так, как должны происходить битвы, и корабли связаны (к борту борт), чтобы обезопасить свои бока от чужих штевней, — эти люди защищали нос или прорубали дорогу на чужой корабль, пока лучники помогали им стрелами с кормы. В Летнем Пути — когда повстречавшийся купец не в охоту расставался со своим товаром — эти люди взбирались к нему на палубу, и очень часто подмоги им уже не требовалось.
И на корабле, и на суше похаживали они, рассматривая окрестности несколько сверху вниз, и это понятно, — ибо они — лучшие мечи и секиры в дружине, они и еще те из «ближней дружины», кто сопровождал капитана, живой стеной прикрывая его в бою; а негласное соперничество «носа» и «людей капитана» по поводу того, кто ж все-таки из них лучше, дало миру много, очень много горьких, красивых и смешных скел. Даже кормщик над ними не начальство, а начальство у них — только их старшина и их капитан, и потому понятно, что отдавать их возможно только всех скопом, одним отрядом, и с их «старшим носа» во главе, иначе никак. Потому-то Сколтен Тавлеи и сказал давеча — мол, посмотрим. Дом Ястреба или Дом Кормила — это он команды имел в виду. Потому что те, без сомнения, не забудут, чьи они люди.
У Ганейга, сына Ганафа и Нун, дочери Сколтиса Серебряного, со Сколтигом, сыном Сколтиса, тоже вышел на этот счет спор, кто первый. Только этот спор шел не на команды. Они были ровесники; они были родичи; они были двое самых блестящих молодых людей тут; и спор этот был такой же наполовину мальчишеский, наполовину шутливый, наполовину глупый и наполовину мужественный, как сама эта парочка, оба-два.
«Будь я проклят, — подумал Сколтис, когда узнал об этом. — Мало было мне забот».
Возле устья долины успели уже разложить костер. При розовом, густо клубящемся в пару его свете люди Хилса превращали очередные два запасных рея в осадную лестницу. Да уж, люди «Остроглазой»… Неподалеку могли совещаться капитаны; команды всех остальных кораблей могли передраться насмерть между собою; а эти — знай себе работают.
«Как ругается капитан, так ругается и команда». Это — пословица.
Никто с «Остроглазой» даже не пришел поглядеть час назад, что там за шум.
Капитаны еще не все собрались. Сколтиг, завидев двоюродного брата, тут же отпустил (вполголоса) шутку, которую все одно могли понять только эти двое да еще полдесятка их приятелей, молодых дружинников, сотоварищей по шуточкам, щегольству, задранным носам да молодечеству («Это ты только с родственниками на налучи споришь, а с остальными просто так? Или он тебе тоже родственник?..»), а Ганейг ответил, уже вслух:
— Да родственник, конечно!
Смех у них вспыхнул, как костер, а Сколтис сказал:
— Это кто там идет? Не Кормайс? — И его слова прекратили веселье лучше, чем любое замечание, которое бы он мог им сделать сейчас.
Мешал костер, и Сколтис обознался — наверняка нарочно.
А Ямхир, когда подошел, сказал так:
— Ну, благодарность тебе, что хоть со старшим из братцев меня спутал! — И был у него голос такой, точно и тот тоже готов сейчас затевать грызню на пустом месте, Но только голос.
Если у человека (как говаривали порою про Ямеров) только и богатства, что честь, уж это богатство он будет беречь до последнего.
Хилс подошел, по дороге сказав что-то своим насчет будущей осадной лестницы.
А Кормайс все-таки тоже пришел. Отчего же не прийти, если приглашают.
Никто не наведывался к Сколтису узнать, что ответили из монастыря.
И лестницы, и прочие работы все уже начали, хотя вроде бы ничего еще не было решено.
Это было неостановимо. Это было невозможно. Его собственный брат собирался проспорить или выспорить завтра налуч с самоцветными каменьями, его другой брат говорил о «войне назавтра» так, как будто все уж было решено, сам Сколтис тоже любил мир, когда был дома, но ощущение, что все это — нереально, что все это — не с ним, не уходило, а росло, и росло, и росло, и росло.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187