Именно там их будут ждать. «Это не означает, что их не будут ждать и в любом другом месте. Нет, я не знаю, нравится мне это или нет», — думал Сколтис.
Они собрались вместе, в этой долине, там, откуда за разрывами пара еще просвечивал монастырь.
— Тут ничего не остается решать, — сказал Кормайс. — Мы здесь. А там — стена.
— Мы и стена, это так и есть, — кивнул головой Сколтис. — Это видно, и это понятно. А они? Сколько их? С каким оружием? Какие у них мысли на уме? Вот это мне не нравится. Они нас наверняка видят. Или видели. Мы их — нет.
— Нет, Сколтис, — подумав, вздохнул Долф Увалень. — Переговоры — это я тоже не против. Но если они даже с нами будут разговаривать — они нам про себя все одно ничего не скажут и не позволят, чтоб мы увидели, не дураки ж они там собрались. А так — отчего не попробовать.
Остальные помалкивали. Остальные, кто там был. От Дьялверов вообще никого не было — Дьялвер с «Черной Головы» Сколтису доверял целиком и полностью. Хилс оказался в это время совершенно согласен со своим соседом с Урманного Двора насчет того, что «есть мы и стена»; но молчаливость Рахта лежала на нем отчего-то тяжким грузом, и Хилс, сын Хилса — этот невероятно независимый человек, — чувствовал себя сейчас так: лучше пусть другие решают. К тому же он поговорил нынче с кое-какими из своих людей; и некоторым из них не нравилось то же, что и Сколтису. Ямхир — по глазам заметно — стоял, недовольно стиснув губы.
— Заплатят они, как же! — сказал он почти себе под нос.
— Как хочешь, — пожав плечами, сказал Кормайс сыну Сколтиса. — По десять мер на одну долю. Не меньше.
— Десять, — повторил Сколтис. Обвел остальных глазами; кое-кто хмыкнул.
— Ну это долгое дело, — проговорил Долф, поворачиваясь. — Десять так десять. Я пойду пока.
— Десять, — подводя итоги, сказал Сколтис еще раз.
— Фольви, — поворачивая наверх, к верховьям долины, в это мгновение говорил уже Долф. — А ты сбегай… посмотри, что там наша Метка. Одна нога здесь, другая там, и чтоб снова здесь.
Нигде не сказано, конечно, что на Метки Кораблей имеют право смотреть одни только капитаны и их родичи. Просто обычно так получается. Все равно как деревянное праздничное блюдо — самая большая в доме ценность у хозяйки — даже не всякому родственнику позволят снять со стены, когда приборка в доме идет.
Через некоторое время стену монастыря перелетела стрела. Стрела была обернута небольшим лоскутом — запиской. Нельзя не сказать, что обычно и переговоры у северян происходили совсем не так. Обычно они происходили с веселыми ругательствами да с шуточками под стеной и тому подобным. Но не сегодня.
Записка была коротка до предела. К тому жебез слов. Не будешь ведь руны использовать для таких дел… да потом, эти люди на юге — невежды! — руны и прочесть не сумеют!..
Но зато северяне научились понимать некоторые здешние знаки. Такие, как пишут, бывает, на мешках, — сколько там по весу зерен «бобового дерева», или кошенили, или шелка-сырца, полезная вещь, если умеешь понять. А то, что знаки дегтем попахивают… ничего, стерпят, мы вон серой здесь дышим, и ничего, — правда, через повязку немного не так чувствуется.
Стрелу, держа ее осторожно, как ядовитое насекомое, подняли и отнесли настоятелю. Преемнику Баори.
Когда он развернул лоскут, там стояли пять знаков, похожих на петлю, привешенную посредине к палке. Пять заглавных букв «икод», обозначающих еще и «сто тысяч». И после них две черточки крест-накрест. Это уже было обозначение, известное каждому: два скрещенных меча, вычеканенные у серебряного хелка на обороте. Пятьсот тысяч хелков. Сколтис немного округлил для ровного счета, потому что на меру серебром может идти и тридцать шесть хелков, и тридцать семь.
И в это же время Фольви, сын Кроги, пришел назад от Королевской Стоянки — действительно, одна нога здесь, а другая там, — и лицом он был такой белый, что даже веснушки пропали.
— «Дубовый Борт»… — сказал он. — Метка потеряла их.
— Ага. Потеряла, — проговорил Долф Увалень, разве что немного слишком неторопливо. — Так… Значит, потеряла. Давно?
— Да я откуда знаю?! — чуть не вскрикнул Фольви. Если Метка от своего корабля слишком далеко, она, что называется, «теряет его из виду» и принимается показывать всякую путаницу, которую сразу можно узнать. Но «Дубовому Борту», чтобы оказаться от Моны достаточно далеко, нужно было бы сейчас быть где-то на Торговом Острове.
А туда она за это время никак не могла успеть — хоть иди круглые сутки при попутном ветре.
Еще это случается с Меткой, на чьем корабле — Заклятие Неподвижности. Тогда она его тоже теряет. Нет такого корабля. Хотя, если увидишь его или наткнешься, — покажется, что он есть…
— А может, он домой повернул? — сказал Фольви. — А? Ведь может быть?
— А ну мне тихо, — очень четко проговорил Долф Увалень.
Фольви сразу замолчал, стискивая кулаки.
— Где она?
— Вот, — выдохнул его племянник, вынимая Метку из-за пояса.
— Что ж раньше, олух!!! — рявкнули вдруг на него. На Метке виднелась та самая чушь, которую сразу можно узнать: там и тут проявлялись красные пятна пожаров и сразу разбредались на куски, какие-то участки сырели, где-то потрескивало, — словом, беспорядочный шум вместо сигнала.
— Никуда он не успел бы уйти, — проговорил Долф, глядя на нее, с полминуты спустя. — Нет. Это здесь.
— Что ж теперь?.. — сказал Фольви.
Немного позже он, наверное, и сам понял: вопрос его глуп донельзя — и опять стиснул кулаки, так что заскрипели рукавицы.
Еще спустя сдве минуты Метка вдруг посветлела, вся сразу, и чушь с нее сползла, как короста. Нормальная Метка. И с кораблем все в порядке.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187