Прошло много времени, прежде чем она узнала его. Намек на улыбку, губы дрожат,
— Снег больше не идет, Гвин? — спросила она его бесцветным, невыразительным голосом.
— Снег?! — он пристально посмотрел на нее. Она свихнулась, другого объяснения быть не может. Он где-то читал, что в случае поздней беременности с женщинами такое бывает. — Да на улице стоит проклятая жара. Почему ты так закутана? И кто эти люди?
Нет ответа. Может быть, она не знает. Гвин оглянулся: сотрудники службы безопасности стояли в дверях, наблюдая за ним. Их лица были совершенно бесстрастные, как у роботов, выполняющих запрограммированные задания.
— Может быть, кто-то объяснит мне, что здесь происходит, черт возьми? — он резко обернулся к ним, заметил, как они схватились за задние карманы брюк. Он сдержал себя, потому что успел увидеть кожаные ремни дубинок. — Простите, но я не понимаю. Моя жена явно больна, но почему она одета как какой-то эскимос?
— Прекратите шуточки и перестаньте задавать дурацкие вопросы! — голос того, что повыше, приобрел угрожающий тон; они оба отступили в коридор. — Вы останетесь здесь, все вместе. Сюда едет врач, он хочет вас осмотреть, нравится вам это или нет. Если вам придет охота повизжать и поорать — валяйте. Комната эта звуконепроницаемая, так что орите, пока не охрипнете!
Дверь начала задвигаться, бесшумный электрический механизм закрыл щель. Гвин ринулся вперед, но было слишком поздно — его вытянутые руки наткнулись на холодную, гладкую сталь. Слабый щелчок, и двое мужчин исчезли из виду.
Гвин в отчаянии тупо смотрел на нескончаемую стену, зная что выхода нет. Ни у кого из них не было иного выхода, как ждать, пока не прибудет врач, и эта мысль приводила их в уныние. Кто-то заплакал. Гвин не был уверен, была это Рут, или другая женщина. Ему было все равно.
Глава 19
Командир вернулся, а, может быть, он никуда и не уезжал. Никто не видел его, что было не удивительно — можно было пройти мимо него на улице и не заметить. Он сливался с любым окружением, словно нечто несуществующее.
Командир смотрел на профессора Мортона немигающим взглядом сквозь стекла очков без оправы, как-то неуклюже устроившись в кресле по другую сторону письменного стола. Это была изобретательная поза, изображающая смущение и неуверенность, способная убаюкать неискушенного человека, внушить ему обманчивое чувство превосходства. Тони Мортон знал своего шефа хорошо, чувствовал его присутствие как приближающуюся молнию сырым вечером.
— События вышли из-под контроля, — сказал Командир. — Сбились с панталыку.
— Никогда заранее не знаешь, как будет проходить эксперимент, поэтому и приходится экспериментировать, — профессору очень хотелось закурить трубку, но из уважения к шефу он никогда не курил в его присутствии — Командир не любил табак. — Все шло хорошо, успешно. Есть некоторые проблемы, но и их можно решить.
— Будем надеяться, — шеф еще раз быстро просмотрел пространный отчет, выбирая абзацы наугад. — Думаю, мы с уверенностью можем сказать, что дело Джея завершено. Полиция оказала нам большую помощь. Но есть побочные эффекты, скажем так. Начнем с Мейсов. Когда они вернутся в нормальное состояние, они начнут снова разбираться в этом деле. Если они потребуют расследования, то мы сможем предоставить им подходящие сведения, я в этом уверен. Довольно неудачно вышло, что миссис Мейс столкнулась с Эвансами. Лично я считаю, что приводить ее мужа было неразумно, этим мы подлили масла в огонь, так сказать.
— У нас не было выбора. Тонг — это ложка дегтя в бочке меда. Мы его не учли, мы не знали, что Мейсы заказали для него отдельное шале. Ему не следует вводить препарат, будет только хуже, от него одни неприятности.
Командир писал что-то на полях — это были краткие, понятные лишь ему пометки.
— Мы не можем позволить Тонгу создавать чреватые опасностями ситуации, но это уже моя проблема. Оставьте это мне. Так, вернемся к Мейсам...
— Нам необходимо провести эксперимент с противоядием, — Мортон следил за реакцией Командира. — До сих пор его еще не вводили человеку.
— Гм, да, но мне кажется, что больше всего для этого подходят Эвансы. Никаких последствий, они просто все забудут. А Мейсы могут поднять шум. Думаю, это еще одна проблема для Департамента. Хорошо, дайте Эвансам противоядие, посмотрим, что будет. Распорядитесь, чтобы Мейсов пока вернули в их шале, я подумаю, что с ними делать. Так, а что с Долманом?
Мортон отвел взгляд, попытался произнести это спокойно:
— Он исчез.
— Исчез?!
Профессору потребовалось несколько секунд, чтобы взять себя в руки.
— Он не может уйти далеко, он должен быть где-то в лагере.
— Почему же?
Шеф умел мучить. У него были заготовлены хлесткие вопросы, вылетающие словно пули из автоматического пистолета.
— Наши люди стоят на КПП у ворот, как вы знаете, сэр. — Лучше начать добавлять это слово — «сэр». — Они бы не пропустили его. Джепсон — самый лучший из наших сотрудников, как вы знаете.
— Долман мог перелезть через изгородь.
— Да, но вряд ли он это сделал. У него страсть — призывать рабочих к анархии. Лагерь подходит ему для этого прекрасно. Он где-то здесь. Мы ищем его, и я думаю, что обнаружим мы его с помощью Артура Смита.
— Держите меня в курсе.
Это еще не конец беседы, Мортону не привыкать.
— Теперь Холманы. Любопытная ситуация, классический случай: религия против Коммунизма. Холман уже успел схлестнуться с нашим коммунистическим агитатором, остается проследить, как далеко зайдет дело. Что опаснее для общества — религиозный фанатизм или власть народа? Это две прямые противоположности.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82