Она ведь сможет попросить у них, если потребуется.
— У вас же нет сапог! — вдруг с ужасом воскликнул Билли.
— О, я уверена, что они мне не понадобятся! — ответила Рут.
— Конечно же понадобятся, черт возьми! — он потер подбородок. — Послушайте, у меня идея.. — Он начал с трудом стаскивать свои калоши. — Вы наденете вот их, а у меня в шкафу есть крепкие ботинки. Да, Вал?
— Вот они, — Валери порылась на дне шкафа, достала пару обшарпанных ботинок. — Может быть, тебе в них будет даже удобнее, Билли. Ты же знаешь, как у тебя ноги потеют в резиновой обуви. Мы же не хотим, чтобы от тебя плохо пахло, не так ли!
— Пошла ты знаешь куда! — он схватил ботинки, сунул в них ноги и принялся сражаться с длинными шнурками. Хватит выдавать мои интимные секреты. Скоро ты ей расскажешь, что я пукаю в постели, когда бываю в пабе.
Рут стояла, испытывая неловкость. Она хотела бы как-то отблагодарить этих милых людей. Они, казалось, знали обо всем, что происходит, ей повезло, что она на них наткнулась. Само Провидение направило ее сюда.
— А, вот и мои чертовы солнечные очки! — Билли потянулся к столу и торжествующе поднял вверх очки с поляроидными стеклами. — Думаю, мы готовы. Надень очки, Вал. А у вас, Рут, есть очки?
— Да, конечно! — она расстегнула пальто, нашла солнечные очки в кармане платья. Она надела их только для того, чтобы доставить удовольствие ее новым знакомым. В очках она видела еще хуже, могла различить только очертания мебели в комнате.
— Так, отправляемся! — Билли Эванс проверил, застегнуты ли все пуговицы на пальто и открыл дверь. Боже, как страшно там все было!
Глава 17
На следующее утро вскоре после завтрака Норман Тонг прошел мимо шале Мейсов. Шторы были задернуты, признаков жизни не ощущалось: может быть, они собрали вещи и уехали, откуда ему знать. Он послонялся по другой стороне улицы, размышляя, не вернуться ли и не постучать ли еще раз в дверь. Ничего, если Гвин опять начнет ругаться. Там может быть Сара, она должна там быть. Нет, ее там нет, и тебе это прекрасно известно. Ты же чувствуешь, что шале пустое. Тогда где же она? Одна мысль об этом вызывала у него прилив отчаяния, почти панику, беспомощность, от которой хочется в ярости колотить кулаками по стене. Но это совершенно бесполезно.
Он пошел дальше, миновал ресторан. Он не был голоден, от самой мысли о еде его начинало мутить. Он заглянул в окно, но не увидел инспекторшу; она, видимо, выходит на работу позже. Слишком уж она учтивая, слишком спокойная, он не поверил ни одному ее слову.
Норман зашел в газетный киоск — длинный, узкий магазинчик с полками, забитыми дешевыми книжками, открытками, пестрыми журналами. Он стал быстро листать журналы, ничего не видя, лишь бы занять чем-то руки. Магазинчик был полон народу, за газетами выстроилась очередь, люди болтали и смеялись.
— Что-то здесь ничего об этом не пишут, — сказал мужчина в тесной рубашке, подчеркивающей его выпирающий живот. Он стоял на проходе, развернув газету. Пепел с сигареты слетал ему на грудь. — По идее это должно быть в «Сан», они такое не упустят.
— И в других газетах ничего нет, — ответил прыщавый паренек, вероятно, его сын, с сильным акцентом жителя Мидлендза. — Странно, да? Наверно, посчитали, что это какое-то захудалое местечко к северу от Уатфорда, где живут в палатках. Случись что в Лондоне, так все газеты об этом на первой полосе пишут. А об этом случае — ни слова, мы даже не знаем, откуда они приехали,
— И кто они были, — старший попытался прижаться как можно теснее к прилавку, чтобы пропустить какую-то нетерпеливую женщину к кассе. — Отдыхающие, как и мы с тобой. Туристы. Господи, Майк, да мы запросто могли сидеть рядом с ними в кафе.
— Ага, — сын свернул газету, положил ее обратно на одну из кип. — Какой-то псих убивает девушку на острове, потом убивает свою девушку, а затем полиция окружает его шале и стреляет в него. Дело нечистое, как будто они хотят что-то скрыть. Может быть, из-за девушки. Ой, мне бы так хотелось узнать, кто она такая была, папа.
Норман застыл, ему показалось, что чья-то ледяная рука сжала его сердце, и оно остановилось. Убили девушку... Нет, это невозможно, Гвин бы сказал... Господи, но Гвин был не а себе, а Рут бродила в беспамятстве. И Сары нигде не видно! Господи!
Паника, грозившая охватить его с прошлого вечера, овладеть им, заставила броситься к выходу, расталкивая посетителей.
— Эй, послушайте, что вы себе, черт возьми, позволяете?!
Он не обращал внимания на сердитые возгласы и вскоре очутился на улице. Поток туристов тек в двух направлениях: одни спешили к подъемнику, чтобы попасть на пляж, другие торопились на бинго. Только что врубили музыку; он зажал уши ладонями, чтобы не слышать ее. Что вы сделали с моей девушкой, подонки?!
Нет, не может быть, что убитая девушка — Сара. Почему же нет? Потому что это всегда кто-то другой, кто-то незнакомый. Это обязан быть кто-то другой. Он остановился возле галереи автоматов, прислонился к столбу. Надо рассуждать логически, составить план действий.
— Когда я скажу «бери пушку», то бери ее. Или мотай отсюда!
Норман обернулся и увидел упрямое усатое лицо, глаза, смотревшие на него в упор. Настоящий убийца, только что неживой. Его профессия — смерть. Норман вздрогнул, почувствовал, как у него забилось сердце. У тебя нервы сдали, соберись.
Он бесцельно побрел дальше. Ему необходимо было поговорить с кем-то, задать вопросы. Кто-то должен знать. Эта мысль, слабая надежда засела в его спутанном сознании. Офис службы безопасности у входа в лагерь. Они должны знать, кто же еще? Он вспомнил, что видел дверь с табличкой «Информация», и это означало, что люди, находящиеся за ней, должны отвечать на вопросы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82