Три других шофера закончили свою трапезу и вышли.
Хозяин взял оставленные деньги и побряцал ими.
– Понимаете, что я имею в виду? Вот эти – настоящие парни! Всякий раз полдоллара на чай, даже если брали только кофе с бисквитом. И всегда едят все, что им предлагают. Некоторым этим проклятым туристам следовало бы поучиться у них.
Монолог хозяина не заинтересовал человека в хаки. Мне тоже было безразлично. Несмотря на духоту, моя рубашка на спине была холодной и влажной. Надо перебираться через полицейский кордон, а это дело нелегкое.
Шофер в хаки тоже заказал себе кофе.
– Никакого груза, Келли? – спросил его хозяин.
– Нет, – Келли посмотрел на часы. – Даю им еще десять минут, а потом поеду порожняком в Форт-Майерс. Там я должен получить партию огурцов и помидоров. – Он показал пальцем на окно, за которым начало уже рассветать. – Крупные фирмы разоряют нас, одиночек. Я работаю только на шинную фабрику и финансовое агентство.
Хозяин рассмеялся.
– Мне бы твои денежки.
Я подумал, что, если бы смог добраться до Форта-Майерс, можно было бы считать, что я почти в Гаване. Скип и Гарвей стояли на якоре в этом порту и доставили бы меня в Гавану за пятьсот долларов.
– Недавно приехали? – спросил я у шофера.
Келли кивнул.
– Да, еду из Чикаго в Лейк-Сити. Меня должен был ждать груз, но с этими парнями у меня и раньше были неувязки. Поэтому и остался на 41-м.
Он снова заказал чашку кофе. Я сказал:
– Мне ведь тоже надо в Форт-Сити. Я бы охотно тебе заплатил, если ты возьмешь меня с собой.
Шофер растер покрасневшие глаза.
– А за баранку моей колымаги сесть можешь?
Я честно ответил:
– Никогда не доводилось водить.
Он потерял ко мне интерес.
– Жаль, – сказал он и допил кофе. Потом снова стал звонить по телефону. Он был настойчивым парнем.
– Им-то хорошо, – закончил он свой разговор и вышел из закусочной. – Полупорожняком я в Нью-Йорк не поеду. Не оправдаю даже расходы на бензин и масло.
– Я заплачу тебе пятьдесят долларов, если подкинешь меня в Форт-Майерс, – пошел я за ним.
Келли открыл дверь кабины.
– А почему ты не хочешь ехать автобусом?
– Потому что мне хочется ехать с тобой.
Его хитрые глазки посмотрели на мой сшитый в тюрьме костюм.
– Только что выпустили, сынок?
Это был мой последний шанс. Я решил быть честным по отношению к нему.
– Угадал, вчера утром.
– И они снова гонятся за тобой?
– Да как сказать...
– Ты серьезно собираешься заплатить пятьдесят долларов?
Я вытер пот со лба:
– Да.
– Дай взглянуть на деньги.
Я вытащил свои деньги и отсчитал пять десяток. Келли взвесил их в руке и посмотрел на меня.
– Что ты натворил?
Я солгал:
– Ничего особенного. Мелкое воровство. Но я отпущен под опеку и не хотел бы снова сесть.
Он сунул деньги в карман.
– О'кей! Рискну. – Он показал на доску позади сиденья. – Лучше останешься в спальном отделении, пока мы не отъехали некоторое количество миль.
Я быстро вернулся в закусочную и расплатился. Потом уселся на то место, куда показал Келли, боясь, как бы он не передумал. Заводя машину, он сказал:
– А на полицию мне плевать. У них всегда одна песня. Особенно в Алабаме, Флориде и Джорджии.
Он вырулил свой грузовик на шоссе и прибавил скорости.
– И занимай меня разговорами, – добавил он. – Это будет лучше, чем твои деньги. Я уже давно не спал и могу заснуть за рулем.
Я разулся и спросил, о чем мне говорить.
– Если не тайна, где сидел? – спросил он.
– В Райфорде.
– И сколько?
– Четыре года.
– За что?
– За контрабанду.
– Мне думается, это государственное дело.
– Так оно и есть.
– Почему же ты тогда сидел в местной тюрьме?
Я поудобнее расположился на ложе. Это было приятно.
– Потому что я хорошо зарекомендовал себя во время войны. А так как это был мой первый проступок, осудили меня за сопротивление береговой охране, которая поднялась на мой борт.
Келли посмотрел на меня в зеркальце заднего вида.
– На борт? Значит, ты моряк?
– Можно сказать и так. У меня было двухмоторное рыболовецкое судно.
– Черт возьми! – вырвалось у него. – И что случилось с этим судном?
– Конфисковали.
Этот факт в какой-то мере сблизил нас.
– Какие негодяи! – выругался он. – Не люди, а дерьмо собачье! Это все равно, что конфисковать мою машину! Сурово!
– Конечно, сурово. Судно стоило мне больше десяти тысяч долларов.
Поездка на грузовике со скоростью почти сто миль в час ощущалась как качка на корабле в Мексиканском заливе, а восходящее солнце, бившее своими лучами в металлическую крышу, убаюкивало меня. Но я боролся со сном, так как мне нельзя было спать.
Я лег на левый бок, опершись головой на локти, и револьвер в моей куртке уперся мне в бок. Я оправил куртку и окаменел: где-то позади нас взвыла полицейская сирена. Машина быстро приближалась и вскоре обогнала нас со скоростью приблизительно сто тридцать миль в час. Я снова улегся и облегченно вздохнул.
Теперь уже Келли не был так любезен.
– Случайно, не тебя ищут, приятель?
Я попытался спокойно ответить.
– Нет, не меня. Не такая я уж важная птица. – Потом я спросил его, есть ли у него в машине радио.
Он ответил:
– Есть, но включать его не буду. Оно только вгоняет в сон.
– И все-таки включи, – попросил я. – Интересно, что там передают.
Он включил радио и покрутил шкалу. Как раз передавали последние известия. Диктор монотонно читал:
"...и если вы увидите этого человека, немедленно свяжитесь с ближайшим полицейским. Повторяем описание: рыжие волосы, рост 180 см, вес около 90 кг. Когда его видели в последний раз, на нем был синий костюм из саржи, пошитый в тюрьме, белая рубашка и зеленый галстук. Головного убора нет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38