К нему присоединились остальные. Говард сжался, все внутренности его сплелись в тонкую гибкую кишку, когда он проскальзывал под шестом. Дженни не отставала от него до момента, когда надо было провести ниже барьера выпирающие сквозь бюстгальтер кончики грудей. Дженни не обладала бюстом, способным привлечь мужское внимание, но все же это была женская выпуклая грудь и один лишний миллиметр мог испортить все дело.
Она вывернула плечи, искривив и сплющив всю фигуру. Короткий вздох пронесся по залу, когда ее груди коснулись шеста. Но бамбук, дрогнув, устоял. Грудь прошла ниже барьера. Все вздохнули с облегчением. Теперь бамбук нависал над горлом. Говард и Дженни еле-еле продвигались вперед. Удерживать равновесие приходилось в мучительной борьбе с тяжестью собственного тела. Дженни повернула голову, откинула ее назад за плечо, щека ее почти касалась пола, когда голова проходила под барьером. Говард смотрел снизу на проплывающий над его лицом бамбуковый шест. Он подался вперед, чтобы пропустить подбородок, потом нос, потом запрокинул голову назад, пропуская лоб. Сила, давящая на носки его ног, все росла, последним рывком он толкнул себя вперед, словно глыбу неимоверной тяжести. Барьер был позади. Он не позволил себе рухнуть на колени, а, наоборот, смог вскочить, схватить руку Дженни и помочь ей встать на ноги.
Радостный вопль толпы взорвал тишину. Подбежавший Билл поднял Дженни на руки, закружил ее. Говард стоял неподвижно, жадно глотая раскрытым ртом воздух. Где-то, скрывшись за спинами болельщиков, плакала от радости Мэрилин.
— Отпусти меня, Билл! — требовала Дженни. Билл повиновался. Освободившись от объятий мужа, Дженни обвила руками шею Говарда и крикнула ему прямо в лицо:
— Мы смогли! Мы победили! Мы с тобой одна команда!
Он кивнул ей устало и рассеянно. Он переключил все внимание на приз, который руководитель оркестра уже нес к ним. Торжественно подняв статуэтку над толпой, Говард повел Дженни по залу, благосклонно принимая приветственные похлопывания и шлепки по плечам и спине. Добравшись до Мэрилин, он громко заявил, потрясая своей наградой:
— Я знал, что получу его!
— Вот и любуйся им. — Мэрилин повертела пальцем у виска. — Только полный кретин способен едва не прикончить себя ради грошовой безделушки.
Говоря это, она улыбалась сквозь слезы. Слава Богу, он выиграл! Только постоянные победы могли поддерживать в нем боевой дух.
— Я выглядела ужасно! — сказала Дженни, напрашиваясь на комплимент. — Вроде этой фигурки.
Она показала на завоеванный приз.
— На мужчин ты действовала возбуждающе. И на меня. Если твоя спина в порядке, можно повторить эротический танец на яхте. — Билл шутил, смеялся. Он был счастлив.
— Я хочу взглянуть на себя в зеркало, но сначала, черт побери, хоть подержать в руках приз.
— Он твой! — сказал Говард. — Без тебя я не смог бы победить.
20
Дженни и Говард шли к катеру рука об руку и бережно держа перед собой приз, охотно демонстрируя его всем желающим разглядеть получше это произведение искусства. Они поведали о своем триумфе водителю катера.
— Нашим гостям редко удается выиграть это состязание! — расплылся в улыбке моторист.
Пассажиры разместились на сиденьях. По одну сторону Говард и Дженни, по другую Мэрилин и Билл. Говард под одобрительные возгласы объяснил:
— Приз необходимо обмыть! По коктейлю за победителей! А фигурку мы поставим в рубке, на крышку нактоуза, чтобы наш лихой капитан понял, с кем имеет дело.
Моторист с усмешкой поинтересовался:
— Стив заставляет вас ходить по струнке?
Билл высказался в защиту молодого капитана:
— Мы не жалуемся. Разве только он чересчур серьезен и суров.
— Суров? Не то слово! Так и ждешь, что он начнет хлестать нас плеткой. — Говард рассмеялся, довольный своей шуткой.
— Он отличный моряк, — возразил моторист. — Лучший из всех местных…
— Какой бы он ни был моряк, я в нем не нуждаюсь, — твердо заявил Говард.
Моторист молча пожал плечами. Они подошли к «Стройной девчонке», окутанной тьмой. Светился только мигающий якорный огонек.
— Кажется, он завалился спать, — заметил моторист. — Вы что, ребята, собрались выходить на рассвете?
— Я лично собираюсь праздновать всю ночь, — сказал Говард. — Приказ сняться с якоря я отдам, когда захочу!
Моторист заглушил двигатель. В полной тишине пассажиры стали подниматься на борт яхты. Лишь изредка слышался плеск волн о деревянную обшивку.
— Может, нам тоже вздремнуть? До рассвета уже недолго, — шепнула Мэрилин.
— Глупости! — Громкий голос Говарда прозвучал в тишине как выстрел. — Праздник продолжается. Будем пить и веселиться!
Катер завелся и, прочертив белую полосу на черной воде, скрылся из виду. Они спустились в салон.
— Темнота хоть глаз выколи, — ворчал Говард, ошупывая стену. — Где этот чертов выключатель?
— Над столом с картами есть лампа, — подсказала Дженни и начала в потемках пробираться в нужном направлении.
Луч света из глубины салона ослепил их.
— Не двигаться! — Стив Берлинд светил им в лица фонарем, сам оставаясь в темноте.
— Какого дьявола… — Говард заслонился рукой от света.
Луч света сместился, высветив Билла и Мэрилин, которые замерли на нижних ступеньках трапа.
— Вы, двое, спускайтесь! — Луч опять был направлен на Говарда. — Если будете делать, что вам говорят, никто не пострадает.
— Пошел ты к черту! — Говард шагнул вперед и резко пригнулся. За короткое мгновение, когда он ушел из-под света, ему удалось разглядеть две смутные фигуры. В одной из них он узнал юного капитана. Именно он целился прямо в лицо Говарду из пистолета.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117