— Видимо, это хорошая подделка. — Я звякнул монетой о стол. Кармоди взял ее, взвесил на ладони, потом повертел в пальцах и поцарапал ногтем.— Тоже, между прочим, золотая, — заключил он и стал внимательно разглядывать птицу на одной стороне. — Такой птички я раньше не видел, но мне кажется, я ее знаю: это дикий гусь.— Может быть, — сказал я, забирая монету. Бармен Ник подошел неслышно, как рысь, подстерегающая добычу.— Как ты думаешь, Ник, — спросил Кармоди, — здесь есть человек, разбирающийся в старом золоте?— Может, Хурос? Тот, что живет в сарае, в паре миль отсюда. Он, может, и разбирается.— Да, пожалуй, ты прав. Поехали, Мэл. Нанесем визит старому джентльмену.Дорога кончилась примерно за четверть мили от того места, к которому мы направлялись. Дальше шел крутой подъем по козьей тропе, она вела к хижине, прилепившейся к краю скалы под развесистой оливой, Хурос был дома, он лежал во дворе, на железной койке в тени беседки, образованной одной виноградной лозой. Это был небритый старик лет шестидесяти с маленькими черными глазами, круглой лысой головой и жирным брюшком, обозначившимся под грязной рубахой, волосы его свалялись, как старая пакля. Завидев нас, он приподнялся на локте и вытащил из-под кровати револьвер 44-го калибра, по величине напоминавший томагавк.— Спрячь эту свиную ногу туда, откуда взял, — сказал Кармоди. — Мы пришли тебя проведать. Визит дружеский, но деловой.— Не-у-же-ли? — звуки голоса донеслись из глотки старика, как из забитой мусором водосточной трубы.— Знакомьтесь, это мистер Смит. Он хочет знать, где можно достать кое-какие сувениры. Например, старинные монеты.— А что, у меня разве лавка древностей? — старик положил револьвер рядом с собой.— Он любит большие монеты, ну, скажем, как пятидрахмовая, — пояснил Кармоди.Хурос рассматривал меня так, словно я был рабом, а он покупателем-скептиком на невольничьем рынке. Потом спросил:— А кто этот тип?— Мистер Смит, я же сказал. Большой спец по продаже кур. Поэтому он и любит монеты с изображением птичек. Он думает, ты можешь намекнуть, где их достать.— С птичками… На каких же монетах есть птички? Морочишь мне голоду.— Покажите ему образчик, мистер Смит, — сказал Кармоди, подмигивая. Я передал монету Хуросу, он разглядывал ее на своей широкой ладони довольно долго.— Ничего такого никогда не видел, — сказал он. — Возьмите. Вы пришли не по адресу и отнимаете у меня время.Кармоди подбросил монету в воздухе и ловко поймал. Старик следил за каждым его движением.— Мистер Смит хорошо заплатит, если попадется еще одна такая штучка,— сказал Кармоди. — Тебе хватит на год жизни.— Какой год? — спросил старик, бросив взгляд на небо. — Может, завтра весь остров упадет на дно морское. Зачем мне этот год?Он снова улегся на свою железную кровать и засунул под нее револьвер.— А теперь, уходите. У меня ничего для вас нет.Подойдя к кровати, Кармоди взялся за край и опрокинул набок, вместе со стариком. Хлопнувшись всем своим весом о землю, старик заорал благим матом. Ловким движением выхватив револьвер из-под кровати, Кармоди небрежно им поиграл.— Не валяй дурака, Хурос, — сказал он. — Займемся делом.Старик оказался не так прост, к его левой ноге под коленом был привязан короткий кинжал. Выхватив его из ножен, он приставил его к животу Кармоди.— Я выпущу из тебя кишки, — зло прошипел он и, не отнимая руки, обошел кругом свою кровать. Кармоди не двинулся с места, он только лениво улыбался.— Если ты прикоснешься ко мне этой булавкой, — сказал он, — я вырежу свои инициалы на твой роже. Хурос остановился, лицо его было багровым.— Убирайся с моей земли, — прохрипел он и добавил еще что-то по-гречески, кажется, не очень учтивое.— А чего ты взбесился? — спросил Кармоди, и это был резонный вопрос.— Я пришел к тебе не для того, чтобы любоваться видом с горы.Облизнув черным языком пузыри на губах, старик сплюнул мне, прямо под ноги.— А ну, забери своего шпиона. Это он сказал явно зря, потому что в ответ Кармоди небрежным движением правой руки отбросил старика назад и завел его руку за спину.— Теряем время, — сказал он кратко. — Пора кончать официальную часть. Раскалывайся, или я сломаю тебе вот это, — он дернул старика за руку. — Ясно? — Хурос завопил от боли. — Мистер Смит, посмотрите, нет ли здесь кого лишнего.Я вошел в сарайчик и осмотрел собранное там барахло — в основном это была сломанная мебель. Пахли здесь примерно, как в вокзальном туалете. Я открыл крышку ободранного чайника, заглянул в какую-то шкатулку, потом вышел вон.— Никого. Пошли отсюда, Кармоди.— Даю тебе последний шанс, потом начну ломать, — сказал Кармоди, еще сильнее загибая назад руку старика. Тот упал на колени, вместо слов послышался скрип ржавой дверной, петли.— Рашас, — пролепетал он. — Рыбак.Оттолкнув старика, Кармоди наблюдал, как тот встает.— Адрес?Разминая затекшую руку, старик невозмутимо потребовал:— Десять долларов.Открыв бумажник, я протянул требуемую банкноту.— Он живет за городом, на западе, — прохрипел Хурос. — Спросите рыбаков, они подскажут, где. А ты ведь почти сломал мне руку…Кармоди открыл 44-калиберный, опустошил барабан и швырнул пистолет на землю.— Поехали, мистер Смит, — сказал он. Уже сидя в машине, я поглядел на него искоса и сказал:— А ты крутой парень, Кармоди. Одна его щека отъехала, изображая улыбку.— Мы с Хуросом старые приятели; однажды он меня продал сухопутной полиции, причем даже не заработал на этом как следует. С тех самых пор он меня и ждал, думал, я вернусь, чтобы перерезать ему глотку. У греков своя психология. Сейчас он подсчитывает денежки и смеется над нами. Я его немножко «попортил», он считает, что мы квиты.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44