Он ни на минуту не отходил от нее в прошлый вечер, и был таким сверх всякой меры обходительным, что Грейс даже стало неловко.
И сейчас, когда она поднялась наверх, чтобы приготовиться к походу в церковь, он последовал за ней под предлогом того, что хочет принести дрова для ее камина. Грейс поняла, что разговора не избежать, и решила покончить с этим побыстрее.
Он остановился возле двери.
– Дрова, мама.
– Входи, Джеральд, – проговорила она. Оживленный, веселый Джеральд вошел, неся охапку поленьев. – Очень мило с твоей стороны. Я всегда чувствую себя такой виноватой, что не смогла привыкнуть к электрическим каминам, сколько не пыталась.
– А зачем вам привыкать? Да и вообще вы обычно следите за ним сами. И что это будет, если вы не сможете иметь в собственном доме то, что захотите, – он сунул полено в самую середину огня и, подвинув его ботинком, добавил: – Но я не понимаю, зачем вам заниматься этим камином лично? У Пегги, как правило, работы немного, только заботиться о вас, к тому же у нее еще есть и помощница.
– Нет, она довольно сильно загружена, а камины отнимают столько времени.
Джеральд выпрямился, вытер руки, потом повернулся спиной к огню и принял позу, напоминающую ту, в которой любил стоять Стивен.
– Знаете, мама, – начал он голосом, к которому подходило только одно определение: «нежный». – У меня не было возможности поговорить с вами наедине. Я хочу сказать: я от всего сердца рад видеть, что ваше здоровье намного улучшилось.
Грейс повернулась от туалетного столика, держа в руке кольцо. Глядя на украшение, она медленно надела его на палец, помолчала, любуясь, потом поблагодарила:
– Спасибо, Джеральд. Ты очень добр.
– Знаете, мама, – он запрокинул голову назад, потом качнулся вперед и продолжал: – Если бы вы не чувствовали себя лучше («лучше» он произнес с нажимом), я бы никогда, ни за что на свете не сказал вам то, что собираюсь сказать сейчас. Поскольку времени у нас мало, и вас вот-вот позовут, я сразу перейду к делу. Знаете… нет, должно быть, вы не знаете, что Лайвси собирается продать свою долю буквально за символическую сумму… Конечно, – тут Джеральд поднял руку, как полицейский, останавливающий поток машин, – я понимаю, что надо быть исключительно осторожным, но уверяю вас в этом вопросе меня никто не обманет. Поверьте на слово – все так и есть, как я говорю. Вы, мама, знаете мое финансовое положение: у меня, к сожалению, нет необходимых семи тысяч фунтов. Вот об этом я и хочу сказать… Учтите, я не прошу взаймы… – он опять поднял руку, – это деловое предложение. Вы выкупаете долю Лайвси, и у вас будет прибыль, частичный контроль, все остальное… Значит, так…
– Сядь, Джеральд, – спокойно сказала Грейс, указывая на кресло. Он замолчал. Она подвинула к себе скамеечку, стоявшую возле туалетного столика, и села напротив.
– Выслушайте меня до конца, мама, – торопливо и менее уверенно произнес Джеральд, – а потом говорите.
– Бесполезно, Джеральд.
Он не ответил, но улыбнулся ей и кивнул. Джеральд привык к подобному началу разговоров, он также умел настоять на своем – этому он научился за время работы в автомобильном бизнесе.
– Хорошо, хорошо. Теперь послушайте, я прошу буквально одну минуту…
Грейс взглянула на свои крепко сжатые вместе руки и прикусила губу, прежде чем заговорить.
– Бесполезно, Джеральд, ты только делаешь себе хуже, – произнесла она голосом, который уже нельзя было назвать спокойным – Я не в состоянии помочь тебе, и это правда, – она подняла глаза и посмотрела в его круглое, вызывающее у нее антипатию лицо, – по той простой причине, что денег у меня нет.
– Что?! – с презрительным недоверием воскликнул он, и этот тон заставил женщину поднять голову и резко проговорить:
– Можешь сколько угодно кричать «что?!», но я сказала правду – денег у меня нет, по крайней мере, таких, которые нужны тебе. Я знаю, для тебя это новость, но вот уже в течение некоторого времени у меня нет того, что ты считаешь деньгами.
– А ваш бизнес?
– Он принадлежит мне только теоретически.
– Вашу долю перекупил кто-то другой?
– Не в том смысле, в котором подразумеваешь ты. Если в двух словах, то дядя Ральф несколько лет назад занялся игрой на бирже. Как ты знаешь, половина всего принадлежала ему. Что-то пошло не так… многое пошло не так, и ему стало грозить банкротство. Фирма перешла к другому человеку, хотя и продолжает функционировать под нашей фамилией. У меня остались средства только для того, чтобы платить за обучение Стивена в колледже, да устроить жизнь Джейн.
– А этот дом? – Джеральд широко развел руками, как бы желая обхватить всю обстановку. – Здесь двухпенсовиком в неделю не обойдешься. – Он хотел добавить: «Да еще кухарки, садовники, и все остальное,» – но воздержался.
Его тон покоробил Грейс. «А твое какое дело?» – хотелось закричать ей, но она понимала, какой сокрушительный удар нанесен всем надеждам зятя, и поэтому спокойно ответила:
– Здесь требуется не так много денег, как ты думаешь, к тому же очень скоро и дом, и все, что в нем есть, будет продано.
– Боже мой! – он вскочил. – И они ничего не знают?
– Да, они ничего не знают. Стивену, когда он станет викарием, такой дом не понадобится. Он будет служить в другом месте. А Беатрис – в твоих руках, – Грейс помолчала и добавила: – Что касается Джейн, с ней все решится в течение праздников – по крайней мере, я на это надеюсь.
– Боже милостивый! – к Джеральду вернулось прежнее самообладание. – И вы считаете, что они будут не против?
– О нет, я считаю, что они будут против, и все будут разочарованы.
– Разочарованы. Ха! Ну… – Джеральд посмотрел сверху вниз на сидящую женщину, – ну-у… – растягивая, повторил он.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82