Джейн теснее прижала к себе мальчика, как бы пытаясь отвратить от него возможные опасности.
Чарльз сделал несколько шагов к входной двери и остановился. Как бы удивившись, пристально посмотрел на нее и сказал:
– Не могу представить себе, что ты не подумала о последствиях, когда на тебя навели телевизионную камеру! – И после краткой паузы беспощадно добавил: – Мы могли бы позвонить Джеку и пригласить его сыграть партию в «Монополию»!
– Черт побери, Чарльз! – промолвила Джейн, бросая саркастический взгляд на Олдена. – Неужели ты думаешь, что я, как дурочка, стояла там и стремилась попасть в кадр телекамеры? Я думала о чем-то другом!
Это «что-то другое» включало Оливера и ее открытие – благодаря истории с Оливером, – разницы между способностями Оливера и Чарльза справиться со своими трагедиями. Однако она не собиралась сейчас говорить что-нибудь об Оливере. Несомненно, Чарльз обвинил бы ее в том, что она опять увлекалась своей популярной психологией вместо того, чтобы следить и не попадаться в объектив телекамеры. – Кроме того, добавила она, – как только журналистка, бравшая интервью, узнала, что у меня нет дома здесь, она сразу же потеряла ко мне интерес. Наш разговор продолжался всего три секунды!
– Ты разговаривала с корреспонденткой телевидения? – спросил Чарльз, расстраиваясь и злясь не на нее, а на самого себя.
– Я ответила на один ее вопрос. Или ты считаешь, я должна была прокричать, что не могу разговаривать с ней, поскольку скрываюсь?
– Черт возьми, конечно нет! Но я бы хотел, чтобы ты больше думала о том, что ты делаешь!
Она схватила Чарльза за руку, когда он достал ключи, чтобы открыть входную дверь. Почему она не подумала об этом раньше? Может быть, Джек не видел ее, а видел как раз Чарльза!
– А как с тобой? – спросила она. – Почему ты думаешь, что тебя не показывали по телевизору?
– Что? Не смеши! Никто не направлял на меня камеру! – сказал он, с таким удивлением посмотрев на Джейн, как будто у нее было две головы.
– Там везде были люди с камкодерами (Портативная видеокамера, смонтированная вместе с записывающим устройством), – стояла она на своем, – и множество их толклось в том месте, где вы работали с Хэнком! Ты ведь знаешь, что телевизионные станции поощряют тех любителей, которые посылают им свои видеопленки с места событий стихийных бедствий или с другими материалами, достойными освещения в средствах массовой информации. Может быть, какой-нибудь любитель с камкодером сделал хорошую запись и продал ее телевизионщикам? И может быть, Джек видел тебя, а не меня! Тебя довольно хорошо знают в Харборе. Увидев тебя по телевизору в Челси, Джек смог сразу же сообразить что к чему.
Какое-то время он стоял молча, обдумывая ее слова, но в конце концов ответил:
– Это построение искусственно!
– Почему? – продолжала настаивать она. – Потому что ты не хочешь поверить, что если Джек найдет нас, то причиной этого можем легко оказаться как ты, так и я?
Он посмотрел в сторону, но она успела заметить, что лицо его побледнело. Неожиданно она поняла, что он воспринимает то, что она сказала, не просто как одну из возможностей. В этом вопросе ему послышался упрек, что он не защитил ее и Томми. Так же, как он считал, что не защитил Анну и своего ребенка.
Успокаивая Тома, она подошла к двери, которую он собирался открыть.
– Чарльз, это не то, что я хотела сказать! Он взял у нее малыша, отстранил ее, но она видела, что злится он на самого себя.
– Хотела сказать что? – спросил он, нахмурясь. – Что я осложнил это дело? Хорошо, пусть я! Забудь про телевизионные камеры и про какие-то камкодеры! Меня наняли, чтобы я находился с тобой и Томми, и если бы я выполнял свою работу, а не старался заслужить благодарность доброго соседа, то мы не стояли бы здесь, размышляя, где, черт возьми, находится Джек!
Внутри коттеджа, в темноте, в пяти футах от входной запертой двери, стоял, ухмыляясь, Джек Грэм. Он быстро проскользнул во внутреннюю часть дома, ловко обходя надутый красный мяч для пляжа. Он очень старался, чтобы чего-нибудь не задеть, так как не хотел вызывать никаких подозрений, пока не придет пора действовать.
Проник Джек в дом через незакрытое окно с плохо закрепленным стеклом в комнате Томми. Слабая оконная рама обеспокоила Грэма. Если бы ветер при шторме был с этой стороны дома, то он мог бы выбить стекло, осколки которого попали бы на его сына!
Его сын! Ему нравились эти слова. Как только он услышал о рождении Томми, в своем ресторане он всем говорил, что у него есть сын. Ему не нравилось слово «крошка». Слово «сын» звучало нежно, близко и по-родственному связывало. А Джек был привязан к ребенку, несмотря на отказ Джесси выйти за него замуж. Джек не был похож на тех мужчин, которые относились к своим сыновьям или дочерям, как к обузе или ловушке. Ему было примерно столько же лет, как и Томми, когда исчез его отец, Джек хотел быть хорошим отцом: он будет знать своего сына.
Хороший отец начнется с сегодняшнего вечера, решил он, глядя через заднюю стеклянную дверь. За ней шла тропинка через дюны, которой он должен воспользоваться. Если они скроются от полицейских и Джейн, то он и Том могли бы куда-нибудь уехать. Может быть, на Запад или даже на Юг, в Техас – он всегда мечтал побывать в Техасе…
Джесси придется тогда пожалеть, думал он в приливе самодовольства. Она пожалеет, что не согласилась выйти за него замуж, что не поверила ему, а он ведь покончил со своими «друзьями». Теперь очень скоро она пожалеет, что отказывала ему в праве видеть Томми. Если бы только она была с ним, – Джек знал, – он не занимался бы чем-то плохим.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79