Сначала с нее сорвали всю одежду, потом чернокожий евнух занялся неописуемой мерзостью. Однако она пережила даже это – отчасти благодаря тому, что похотливый взгляд Мурада Раиса остановился на Тессе, а не на ней. Она изо всех сил скрывала свой стыд, когда гордо заявила ему, что паша, его господин, подписал мир с Францией, правитель которой, Наполеон, потребует вернуть ее целой и невредимой.
«Только если он узнает, где ты находишься», – ответствовал шотландский вероотступник елейным голосом. Марису снова охватил страх. Польстится ли он на выкуп или предпочтет продать ее в рабство какому-нибудь толстобрюхому турку?
Прежде чем увести женщин с корабля, их плотно закутали. Теперь все они хранили молчание; молчала даже миссис Микер, чья истерика сменилась оцепенением. Следующей их тюрьмой стал беленый домик с решетчатыми окошками за толстыми стенами; тяжелые ворота охраняли двое турецких янычар.
Женщин провели по темному прохладному коридору. К своему удивлению, они увидели восхитительный дворик с фонтанами, изливающимися в большой бассейн, выложенный голубой плиткой. Раньше здесь плескался гарем бывшего владельца дома; стражу по-прежнему несли евнухи, вооруженные изогнутыми ятаганами. Здесь трех иностранных пленниц приветствовала как своих гостей Зулейка в окружении своих рабынь. Она не скрывала любопытства. На Тессе ее взгляд задержался дольше, чем на Марисе, миссис Микер она вообще не удостоила внимания.
– Итак, вы и есть добыча Мурада Раиса? Приветствую вас в доме моего брата Камила Хасана, капитана янычар. Вы будете находиться здесь под его защитой, пока за вас не внесут выкуп. До тех пор – в ее тоне послышалось высокомерие, – вы будете моими компаньонками. Ваша обязанность – развлекать меня. Возможно, мы узнаем друг от друга много нового.
Зулейка говорила по-испански (этому языку она научилась у жены одного из пленников своего отца), и Марисе волей-неволей пришлось выступать в роли переводчицы. Зулейке не нравился язык чужеземцев, и Марису принялись обучать турецкому и арабскому. Учителем стал дряхлый старик в зеленом тюрбане хаджи, то есть правоверного, осуществившего паломничество в Мекку. Хаджи был имамом, поэтому не только учил языку, но и настаивал, чтобы его ученицы постигали премудрости ислама.
– Уж не задумали ли они обратить нас в свою веру? – воскликнула как-то раз Тесса, томно приподнимая выщипанную бровь. Впрочем, ее это мало волновало: к своей новой жизни, сильно смахивающей на пребывание в гареме, она относилась с ленивым безразличием. Она наслаждалась продолжительными ваннами с благовониями и любила, когда после омовений ей натирали тело ароматными маслами и выщипывали брови; она послушно мазала хной ногти и ладони и подводила сурьмой глаза. Мариса неоднократно слышала от нее, что ей по вкусу такая неспешная, удобная жизнь.
– Будет о чем рассказать дома, – говорила она своим тягучим голосом. – Ведь нас с тобой есть кому выкупить. Если за кого и переживать, то за бедную Селму Микер, но она всегда была такой нестерпимой ханжой! Ты только взгляни на нее! Для нее главное – чтобы с нее не срывали одежду и чтобы ее не беспокоили мужчины. Она работает усерднее, чем все остальные рабыни! Уж не принудили ли ее к этому побоями?
– По-моему, ты к ней несправедлива, – буркнула Мариса. – Мне ее по-настоящему жаль. Если бы мне позволили написать письмо, я бы попросила, чтобы выкупили и ее.
– Не вздумай раскисать! – предостерегла ее Тесса. – Нашла из-за кого переживать – из-за старой стервы! Забыла, как она нас обзывала? Подумай лучше о себе. И учись приспосабливаться, если еще не научилась. Раз уж Доминик Челленджер увез тебя с собой… Даже я поверила, что вы муж и жена! Я познакомилась с ним в Каролине – до чего же загадочный мужчина! Знаю немало женщин, которые только вздохнули бы с завистью и назвали тебя счастливицей.
– Велико счастье – оказаться здесь! – горько возразила Мариса. Впрочем, она привыкла пропускать болтовню Тессы мимо ушей. Только когда та упоминала Доминика, Мариса вся обращалась в слух и начинала помимо воли гадать, что случилось с ним и всей командой корабля.
«Я очутилась здесь по его вине! – мысленно возмущалась она. – До чего же я его ненавижу! Надеюсь, что и ему придется несладко. Скорее всего он давно уже закован в кандалы и работает от зари до зари».
Сколько она ни ломала голову над его судьбой, ей не хватало духу спросить об этом Зулейку. Час тянулся за часом, день за днем; скука была настолько иссушающей, что она считала развлечением даже занятия со старым имамом и быстро овладевала обоими языками, которые он ей преподавал.
Мариса не позволяла выщипывать ей брови, отказывалась покрывать лицо рисовой пудрой и краситься, а также наносить желтую хну на ногти и ладони. Посмотревшись как-то раз в серебряное зеркальце, она пошла на одну-единственную уступку и позволила подвести себе сурьмой глаза, как у остальных. Однако она твердо решила не превращаться в одалиску, раскрашенную и опрысканную благовониями по хозяйской прихоти. Чего ради? К счастью, хозяин этого дома дал обет воздержания, поэтому опасность оказаться в его постели ей не грозила. Она ни разу не видела его…
Камил Хасан Раис был слишком занят управлением Триполи в отсутствие паши и пока лишь мимоходом поблагодарил сестру за заботу о трех пленницах. Он по-прежнему сердился на Мурада, настоявшего на его согласии взять к себе трех женщин. Мурад был хитрой бестией; Камил подозревал, что ему еще придется пожалеть о своей уступке.
Зулейка, напротив, стала гораздо радостнее и оживленнее, чем когда-либо прежде.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196