Я
улыбнулась вдохновленному Луару:
- Таким отцом... можно гордиться. Думаю, ваша матушка... самая
счастливая из женщин, правда?
Он запнулся, решая, можно ли рассказывать нам с Флобастером то,
о чем ему мучительно хотелось поведать; совсем уж было превозмог себя и
решил не рассказывать - но в последнюю минуту не удержался-таки.
Мать его, оказывается, в юные годы побывала в какой-то серьезной
переделке - ее арестовали и едва не приговорили к смерти за несуществу-
ющую вину, а масла в огонь подливал орден Лаш, в особенности один его
служитель по имени Фагирра. Свидетелем по делу выступал Эгерт - он-то и
сумел добиться оправдания будущей Луаровой матери, а потом в схватке с
Фагиррой убить его. Все это случилось вскоре после Черного Мора - люди
не сразу, но узнали-таки, что Мор вызван был орденом Лаш, и учинили
стихийную расправу... Фагирра, вдохновитель негодяев, пал одним из пер-
вых.
По мере того, как Луар говорил, в голове у меня возникал и оформ-
лялся дикий на первый взгляд, но ужасно привлекательный план.
Даже Флобастер оторопел, когда я, запинаясь, выложила свое предло-
жение. Луар, кажется, едва не выпал из седла; в какой-то момент я испу-
галась, что он оскорбится.
- Но... - выдавил он неуверенно. - Вы это... серьезно?
Я ощутила прилив куража: это более чем серьезно, это замечательно,
это станет гвоздем праздника и памятью на долгие годы. Это доставит
удовольствие господину Эгерту - если же господин Луар сомневается, а
пристойно ли это, то я с полной ответственностью заверяю, что в игре на
сцене нет ничего унизительного даже для самого благородного вельможи,
это ведь игра, а не заработок, это шутка, розыгрыш, это забавно, госпо-
дин Луар повеселится от души...
Он сомневался - и тогда в бой пошел Флобастер. Он, оказывается,
помнил множество случаев, когда в героических ролях пробовали себя
князья и бароны, герцоги и принцы... Господин Луар наделен природной
грацией, нужно лишь найти подходящий сюжет...
И тогда я предложила сюжет. Луар заморгал, пытаясь удержать расп-
лывающийся в улыбке рот, еще чуть помялся - и согласился.
Загородный дом семейства Соллей оказался добротным, располагающим
к себе строением, удобно уместившемся на берегу неширокой речки. Наня-
тые на день слуги коптили мясо под открытым небом - учуяв этот запах,
Муха потерял способность думать о чем-нибудь, кроме пищи. Флобастеру
пришлось тычком напомнить, что мы пока не заработали и корочки хлеба -
а значит надо ставить подмостки, развешивать занавески и готовиться к
представлению.
Впрочем, добрый господин Эгерт и без Мухиной подсказки сообразил,
что актеров следует накормить. Улыбчивая служанка притащила нам две
больших корзины - Флобастер позволил нам съесть только половину замеча-
тельной снеди, потому что "набитый живот - не работник".
Зрителей у нас предполагалось немного - со слов Луара я узнала
двух университетских профессоров с женами, старикашку ректора, какую-то
невыразительную компанию горожан - очевидно, ветеранов осады. Гости ве-
селились, как могли - душой компании был Солль, и все как один дамы,
включая и служанок, поедали его восхищенными, восторженными глазами.
Я поймала себя на том, что не могу смотреть на "господина Блонди-
на" по-прежнему. Принимая от него монетку, я видела его красавцем, кра-
савчиком, лакомым кусочком с чужого стола - теперь передо мной был че-
ловек, сорвавший голос на крепостной башне, человек, поднявший вместо
флага рубашку своего маленького сына...
Я снова порадовалась за свою удачную придумку. Пусть для Эгерта
Солля я навсегда останусь просто забавной девчонкой, актриской, каких
много - все равно я преподнесу ему этот подарок, "Игру об Эгерте и То-
рии"...
Торию, мать Луара, я видела мельком - очень красивая и, по-моему,
очень высокомерная женщина. По одному только взгляду, брошенному Соллем
на жену, с уверенностью можно было определить, что все дамочки, кушав-
шие господина Эгерта глазами, обречены на позорную неудачу.
Голосистая девчонка под присмотром няньки оказалась Луаровой сест-
рой - я удивилась разнице в возрасте между Соллевыми детьми. Малышку
звали Аланой, и ее безумно интересовали наши тележки, лошади, сундуки и
собака. Она провела бы весь вечер в нашем обществе - если б пожилая
нянька не увела ее ужинать, а затем спать.
Двор за каменным забором оказался идеальным местом для подмостков.
Муха колотил молотком, как дятел; мы с Гезиной разбирали костюмы, по-
путно придумывая наряды для героев предстоящей пантомимы. Луар нет-нет,
да и заглядывал за занавеску - на лице его блуждала нарочито равнодуш-
ная улыбка, за которой ненадежно пряталось любопытство.
Из всех ролей будущей пантомимы он выбрал, конечно, роль своего
отца; мне пришлось долго объяснять ему, что так, к сожалению, не дела-
ется - благородные герои пантомимы скрывают лица под еще более благо-
родными масками, а оставить лицо открытым может только злодей. Пусть
он, Луар, выбирает - играть под маской, чтобы родители его даже не уз-
нали, или рискнуть выступить в роли злого Фагирры?
Он долго мялся и мучился - но, как я и предполагала, прятаться под
маской не захотел; это ведь только игра, объяснил он, будто оправдыва-
ясь. В игре Фагирра не тот мерзавец, каким он был в жизни - это шутка,
обещает быть забавно... Все остались довольны этим его решением - кроме
Фантина, у которого отобрали хлеб.
Понемногу гости перекочевали из-за стола во двор;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20