Он последовал за Тори наверх, в ее спальню, закрыл за собой дверь и прислонился к ней, сложив на груди руки.
– Так вам понравилась опера, не правда ли?
Ей не понравился его тон.
– Да, очень понравилась. Помнится, это вы предложили мне поехать. Вы были, как всегда, заняты, иначе вы могли бы поехать со мной.
– У меня были дела, которыми необходимо было срочно заняться. В отличие от вашего друга Джулиана у меня много обязанностей.
– Джулиан знает, как получать удовольствие от жизни. В этом нет ничего плохого.
Он отошел от двери.
– Я не желаю, чтобы вы впредь выезжали с ним.
– О чем вы говорите? Я никогда не выезжала с ним. Он любезно соглашался быть четвертым в нашей компании из трех человек, за что я ему благодарна.
– Вы слышали, что я сказал. Я не хочу, чтобы он сопровождал вас куда бы то ни было. В тех случаях, когда он будет присоединяться к своему кузену и вашей сестре, вы будете оставаться дома.
Она рассердилась:
– Вы ведь не мой тюремщик, Корд.
– Нет, я просто ваш муж, на случай если вы забыли. Она подбоченилась.
– Что в нем такого, отчего он так не нравится вам?
– Я сказал вам, что ничего не имею против него. Я только хочу, чтобы он не появлялся везде с моей женой.
– Почему же?
– По одной причине. Меня беспокоит, что вас часто видят рядом, могут пойти сплетни. Я не желаю, чтобы имя моей жены было втоптано в грязь.
– Джулиан только друг. Он не интересуется мной, а я не интересуюсь им.
– Я чертовски рад слышать это. Ее глаза широко раскрылись.
– Господи, неужели вы ревнуете?
– Едва ли. Повторяю, я только оберегаю репутацию своей жены.
Но он все еще сердился. Она вдруг поняла, что он действительно ревнует, и это взволновало ее. С самого начала их совместной жизни, если не считать ночных радостей, Корд по большей части не замечал ее. Это не походило на счастливое замужество, каким его представляла себе Тори, но, возможно, она наконец нашла способ возбудить в нем интерес.
Она взволновалась. Ей следовало бы подумать об этом раньше.
Она взялась за колокольчик, чтобы вызвать камеристку, но Корд перехватил ее руку.
– Повернитесь, – сказал он мрачно. – Сегодня вам не понадобится служанка.
Она не спорила, когда он развернул ее спиной и начал раздевать уверенными быстрыми движениями, свидетельствующими о больших познаниях в деталях женского туалета.
Оставив на ней только чулки и подвязки, он вынул шпильки из ее волос, запустил пальцы в тяжелую массу волос, оттянул ее голову назад и приник к ее рту в долгом поцелуе.
К тому времени, когда он оторвался от ее губ, она не могла дышать, тепло разлилось по телу. Взяв на руки, Корд пронес ее через дверь, соединяющую их комнаты, и положил на свою огромную кровать.
Раньше они никогда не занимались любовью в его спальне. Он всегда приходил к ней и уходил до того, как появлялись слуги. Сейчас он даже не позаботился, чтобы откинуть темно-синее покрывало, просто положил ее на середину толстой пуховой перины, лег на нее и припал к ее рту.
Их совокупление было яростным, Корд обладал ее телом не так, как раньше, – как полновластный хозяин. Его вывело из себя присутствие Джулиана. Возможно, Тори значила для него больше, чем ему представлялось.
Если так, был еще лучик надежды.
Если бы только она нашла способ заставить его увидеть это.
– Спокойной ночи, Клер.
– Спокойной ночи, Перси. – Клер улыбнулась, но вскоре после того, как дверь за ним мягко закрылась, она швырнула щетку для волос.
– Миледи! – Ее камеристка нагнулась и подобрала детку.
Клер вздохнула.
– Простите меня, Фрэнсис, я не знаю, почему разошлась, разве что…
– Разве что, миледи? – Маленькая темноволосая женщина с лицом, на котором остались следы от перенесенной в детстве оспы – Фрэнсис была на десять лет старше Клер.
Клер повернулась на стуле и взглянула на нее:
– Вы с мужем спите в одной постели?
Служанка зарделась.
– Да, конечно. И нам это очень нравится, скажу я вам.
– Иногда мне хочется… Мне хочется, чтобы лорд Персиваль оставался со мной. Мы женаты. Мои папа и мама спали в одной кровати. Если бы Перси был здесь, я бы не чувствовала себя такой одинокой, просыпаясь по ночам. Служанка нахмурилась.
– Не мое это дело, миледи, но я думаю… Я знаю, ваша мама умерла, упокой Господи ее душу, и мне подумалось, что… – Служанка покачала головой. – Не мне это говорить.
Клер схватила ее за руку.
– О чем вы подумали? Скажите мне, Фрэнсис.
– Ладно… Я подумала, что если… ну, занимались ли вы с его светлостью любовью?
Клер пожала плечами, потянулась за своей серебряной щеткой и провела ею по волосам.
– Наверное, да. Он все время целует меня.
– Ну, поцелуи, конечно, часть этого, но есть еще много чего другого.
Щетка застыла на пол дороге, Клер повернула к служанке лицо.
– Много другого?
– Нуда, миледи. Мне пришло в голову, может быть, раз ваша матушка умерла, никто не рассказал вам об этом.
– О чем вы говорите? Фрэнсис закусила губу.
– Не знаю, следует ли мне говорить, миледи.
– Мне нужно знать. Пожалуйста, Фрэнсис. Я хочу, чтобы муж был счастлив со мной.
– В этом вы, конечно, правы. Лорд Перси в кои-то веки начнет улыбаться, если он получит от вас то, что другие мужчины имеют от своих жен.
Господи, она все время лишала его того, что ему нужно, и даже не догадывалась об этом.
– Расскажите мне, Фрэнсис, пожалуйста. Я хочу знать.
Через два часа изумленная Клер пожелала своей служанке спокойной ночи и забралась в постель. Она старалась заснуть, но каждый раз, когда закрывала глаза, ей вспоминались вопиющие вещи, о которых рассказала служанка.
Как только солнце поднялось достаточно высоко, чтобы прилично было явиться с визитом, Клер отправилась к Тори.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94