Едва бросив взгляд на Чероки, Шеннон поняла, что у старухи что-то неладно с правой ногой.– Здравствуй, девочка, – приветствовала ее Чероки. – Замечательный день, а?– Верно, замечательный, – согласилась Шеннон. – Красавчик, дай пройти! Если ты голоден, раздобудь себе что-нибудь на завтрак.Дверь хижины закрылась. Красавчик остался снаружи. Если в крохотной комнатке еще как-то могли поместиться двое людей, то уж для огромного пса там решительно не было места.– Я слышала, что ты ходила в Холлер-Крик за продуктами, – сказала Чероки.– Откуда тебе известно?– Рассказали… Племянник Раненого Медведя менял в лавке золото на виски. Там он слышал, как Калпепперы получили наконец по заслугам.– Разве?– Клянусь в этом твоей радостной улыбкой! Где ты была, когда вся пыль осела? Ведь сцепились как-никак из-за тебя.– Когда я услышала щелканье кнута, то схватила муку и соль и вылетела оттуда как ужаленная, – созналась Шеннон.Чероки хрипло рассмеялась. Седые волосы ее были на индейский манер заплетены в две косы, хотя она была полукровка, которая предпочла жить в полном одиночестве, чтобы не слышать оскорбительных реплик с той и другой стороны по поводу того, что она не белая и не индианка. Амулет в виде мешочка, висевший на шее Чероки, намекал на мудрость его обладательницы, которую, кстати, можно было прочитать в спокойном взгляде ее черных глаз.Если кто-то, кроме Шеннон, и знал о том, что Чероки – старая женщина, а не старый мужчина, то не поднимал из-за этого шум. Она знала лечебные свойства всех трав и умела исцелять раны. Как индейцы, так и белые почитали ее за шамана.– Садись, – предложила Чероки.Шеннон опустилась на стул, который стоял впритык к старинной деревянной плитке. Чероки присела на койку. Хижина была настолько маленькой, что Шеннон и Чероки едва не касались друг друга коленями.– Что у тебя с ногой? – спросила Шеннон.Чероки отвернулась и стала набивать в каменнуюТрубку табак, смешанный с травой, после чего чиркнула спичкой и затянулась.– Очень трудная зима была, – проговорила она, – но в племени Раненого Медведя умерла только одна женщина, да один ребенок родился мертвым. Остальные все бодрые и здоровые, как твоя собака.Шеннон очень хотелось выяснить, что все-таки случилось с ногой Чероки, но она не стала возвращаться к этой теме. Чероки всегда говорила о том, что интересовало ее, все остальное попросту игнорировала.– Если с ними что-то и случится, твои снадобья поставят их на ноги, – проговорила, морщась от запаха, Шеннон.Вкус приготавливаемых Чероки снадобий и смесей был, как правило, ужасным, но старая женщина утверждала, что именно в этом их сила.Шеннон украдкой оглядела комнатку. Обычно возле плиты стояло ведро с водой, на полу был изрядный запас дров, а на плите что-то жарилось или варилось. Нередко можно было увидеть свежеиспеченные лепешки.Сегодня ведро было пусто, дров едва ли хватит даже на растопку, а съестным даже не пахло.– Пока я шла сюда, мне захотелось пить, – сказала Шеннон, потянувшись к ведру. – Не возражаешь, если я принесу воды?Поколебавшись, Чероки пожала плечами.– Ручей страшно холодный, у меня ломит зубы, если я пью такую ледяную воду, – пробормотала старая женщина.– Тогда я сейчас принесу воды, и ее можно будет немного подогреть.Опять поколебавшись, Чероки вздохнула:– Я очень благодарна тебе, Шеннон. Я сегодня неважно себя чувствую.Шеннон сбегала за водой и принесла в комнату дров. Укладывая их между койкой и плитой, она искоса посмотрела на Чероки и с огорчением отметила, что та выглядит бледной и изможденной.– Пока я здесь, – бодрым голосом проговорила Шеннон, я вычищу этот горшок и приготовлю суп. Ничто не подкрепляет лучше супа.На сей раз Чероки даже не пыталась возражать. Она просто откинулась на кровати и тихонько ругнулась.– Я поскользнулась, когда несла воду. Это было дней шесть назад, – призналась Чероки. – Подвернула лодыжку. После припарок стало получше, но пока еще проклятая нога побаливает.– Побереги ее, – посоветовала Шеннон, отскабливая горшок. – Со временем заживет.Чероки еле заметно улыбнулась:– Я точно такой же совет давала Молчаливому Джону, когда Разорбек наступил ему на ногу.– Надеюсь, что ты не в пример ему последуешь хорошему совету.– А самого Молчаливого Джона нет…Это было не похоже на вопрос. Это скорее прозвучало как утверждение. Однако Шеннон сделала вид, что Чероки спрашивает, а ей следует отвечать.– Да, пока никаких вестей…– Ты должна смотреть правде в глаза… Ты стала вдовой.Шеннон ничего не ответила.– Даже до Калпепперов это дошло, – продолжала Чероки, – а ведь их не заподозришь в большом уме.– Я оденусь в одежду Молчаливого Джона и снова проеду на Разорбеке через перевал.Чероки хмыкнула:– Не рассчитывай, что тебе и на этот раз удастся их одурачить.Шеннон пожала плечами:– А что же делать?– Что ты можешь сказать о мужчине по прозвищу Бич? – спросила Чероки. – Маленький Медведь сказал, что он ехал по твоим следам от самой лавки.– Маленький Медведь такой же сплетник, как и его дядя – Раненый Медведь.Однако Чероки ждала, когда Шеннон расскажет ей о Биче.Вместо этого Шеннон сосредоточила все свое внимание на приготовлении супа, словно для нее это был вопрос жизни и смерти. * * * – Так что же? – Чероки отнюдь не собиралась отступать.– Ты о чем?– О Биче, как ты сама понимаешь. Он нашел тебя?– Да.– Несносная девочка! Ты слишком долго общалась с Молчаливым Джоном!.. Что произошло между вами?– Я заставила его уехать.– Каким образом?– С помощью Красавчика и дробовика.– Гм! – хмыкнула Чероки. – Если этот парень уехал, то сделал только потому, что так сам решил, а не потому, что ты его запугала… А что он хотел?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98