«С чего это он так торопится?» — подумал Хью, но тут сетования невесты прервали его размышления.
— Слава богу! — воскликнула Гонория. — Как я рада, что вы наконец закрыли окно. Что за кошачий концерт! Я надеюсь, они не собираются продолжать свое пение в доме. Все это так… так шумно!
Хьюго нахмурился. Никогда еще Гонория не вызывала у него такого раздражения. Как она могла назвать это кошачьим концертом?! Хью убеждал себя, что дело тут вовсе не в его семье — окажись сейчас под окнами толпа славящих Рождество певцов, Гонория была бы в такой же степени недовольна, — но раздражение не проходило.
Гонория вернулась к обтянутой зеленым бархатом софе и, усевшись, снова аккуратно расправила складки своего платья и опустила ноги в самый центр скамеечки, обшитой вышивкой по канве. Наблюдая за ней, Хьюго вдруг подумал, что совсем не знает свою невесту.
Однако его размышления были недолгими, так как дверь распахнулась и в библиотеку, оставляя на полу мокрые следы, стремительно вошел Кит.
— Ты ни за что не догадаешься, что случилось, Хью… Ах простите, я и не знал, что у нас гости!
Он церемонно поклонился Гонории, леди Хаклоу и сэру Руперту.
— Что за манеры, Кит! — воскликнула Гонория, и ее тон снова покоробил Хьюго. — Я никогда не видела, чтобы ты так странно вел себя. Неужели на тебя так действует отсутствие брата? А может быть, это мисс Фэрфилд заразила тебя своим свободным обращением? Но ты должен согласиться, что так врываться просто неприлично.
Кит покраснел от негодования. Хью уже хотел вмешаться, когда Кит произнес сквозь стиснутые зубы:
— Я признаю, что вел себя недостаточно вежливо, но предпочел бы получить выговор от брата, а не от… от посторонних. Что же касается мисс Фэрфилд, она тут совершенно ни при чем, и я не могу позволить вам обвинять ее. Простите, господа, я должен переодеться к ужину.
Он снова раскланялся со всеми и вышел.
— Что за манеры! — сказала леди Хаклоу, когда дверь за ним закрылась.
Переводя взгляд с одного недовольного лица на другое, Хью пожалел, что у него не нашлось предлога удалиться вслед за братом. Хуже всего было то, что вечер наступил так быстро: теперь ему ничего не оставалось, как пригласить своих гостей поужинать с ними.
Подавив вздох, Хьюго спросил сэра Руперта, не согласится ли он и его дамы присоединиться к его домашним за ужином.
К счастью, сэр Руперт избавил семейство Лейтон от этой печальной участи, объявив, что его ждут дела и он намерен отвезти своих дам домой. Не теряя времени, Хью позвал дворецкого и, когда Сиддонс явился на звонок, приказал подавать карету баронета.
Выходя, Сиддонс столкнулся с Мэри. Хью увидел ее порозовевшие щеки, кончик ее носа, счастливый блеск в глазах, дружескую улыбку и почувствовал, что у него словно камень с души свалился. До чего же она хороша! Как прелестны ее цвета воронова крыла локоны на фоне алого бархатного платья! Хью захотелось взять ее за руку и попросить рассказать ему об их дневных приключениях. Он желал знать все! А потом он рассказал бы ей о своей поездке в Дарб, о том, как ему понравились украшения в холле… Вместо этого он учтиво поклонился и отступил в сторону, пока она здоровалась по очереди с каждым из гостей.
Когда Мэри села, Хью с каким-то непонятным ему самому удовлетворением отметил, что она заняла место рядом с его невестой. Он почему-то решил, что, если она сядет рядом с Гонорией, ему легче будет подавлять в себе неподобающие чувства к ней. Присутствие невесты всегда напоминало ему о его долге.
Когда Мэри рассказала о том, как они провели день — очень приятная прогулка в санях, поиски рождественского полена, — Хьюго вернулся к прежней теме разговора:
— Мы говорили о Белом Принце, Мэри. Сэр Руперт уверен, что скоро его поймают.
Мэри почувствовала, что бледнеет, и могла только от души надеяться, что не выдает этим своего страха.
— В самом деле? — сказала она, пытаясь всем своим видом показать полнейшее равнодушие и отсутствие интереса.
А ведь сначала она боялась совсем другого! Когда Мэри увидела, как Кит спрыгнул с бревна и побежал в дом, она поняла, что он собирается рассказать Хьюго об их встрече с Джейкобом Райтом. Сердце у нее упало. Ведь если бы Кит рассказал о браконьерстве в присутствии Гонории, которую она видела у окна рядом с Хью, все немедленно стало бы известно сэру Руперту. В тот момент Мэри думала только об одном — как можно скорее пойти в библиотеку и не дать Киту распространиться о деятельности Джейкоба Райта. Но, встретив Кита в холле, она, к своему величайшему облегчению, узнала, что он не успел ничего рассказать.
— Я бы никогда и слова не проронил при сэре Руперте и леди Хаклоу, — заявил он. — Эта дама — самая зловредная сплетница, а сэра Руперта я всегда терпеть не мог.
Язвительное высказывание Кита по адресу будущей родни вызвало у Мэри улыбку. Ей казалось, что он даже не сознавал, насколько резко прозвучали его слова. Но как приятно было услышать эти безыскусные наблюдения! Ведь Кит обычно старался держать язык на привязи ввиду будущей духовной карьеры.
Зная, какое общество ее ожидает, Мэри смогла вполне овладеть собой. Но когда Хью объявил ей, что сэр Руперт рассчитывает в ближайшем будущем схватить Лоренса, она почувствовала, что самообладание ей изменяет.
— Стало быть, вы вполне уверены? — спросила она, надеясь узнать какие-нибудь подробности.
Сэр Руперт снисходительно улыбнулся.
— С божьей помощью я надеюсь вскоре успешно завершить это предприятие, — уклончиво ответил он.
Это обращение к высшим силам с целью уничтожить дорогого ей человека вызвало взрыв негодования в душе Мэри.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81