Вольф одобрительно усмехнулся. За внешней колючей неприступностью мисс Ролингс таилась страстная романтичная натура. Как бы ни поступил с Ребеккой мерзавец Стоунер, ему не удалось уничтожить в ней женские инстинкты и желания. После нескольких поцелуев Вольф понял это совершенно ясно. Ребекка давно уже не тот чумазый драчливый подросток из Аризоны, который плюнул ему в лицо и пытался выцарапать глаза. Девочка выросла в страстную женщину, причем красавицу.
Неужели она и вправду с тех пор тысячи раз мечтала о нем, как говорит? Нет, когда они встретились, Ребекка была просто испорченным ребенком. Пожалуй, он все же ошибается, уже тогда она была юной впечатлительной девушкой. Вольф никогда об этом не задумывался, но теперь, оглядываясь назад, начал понимать. Вероятно, двадцатилетний молодой человек казался в ее возрасте достаточно романтической фигурой, чтобы пробудить девичьи мечты.
Удивительно, она лелеяла их в душе столько лет, чтобы вдруг столкнуться с ним лицом к лицу в Паудер-Крике… И что? Ее ждало разочарование. Предмет мечтаний постарел на десять лет, погрубел и едва не выгнал ее из города. Кроме того, Ребекка обнаружила, что он женился на другой и растит ребенка.
Значит, девичьи грезы быстро развеялись? Он вспомнил, что говорила ему Ребекка на школьном дворе, после того как захмелела от черничного вина и утратила контроль над собой. Чувства Ребекки Ролингс остались прежними, хотя по ее обычному поведению этого не скажешь. Но насколько они глубоки и серьезны, может, это лишь слабые отголоски девичьих мечтаний? Впрочем, не имеет значения, сказал себе Вольф. В любом случае ему следует держаться от нее подальше, причем начиная прямо с этой минуты… или хотя бы с утра. Он дал слово не оставлять ее одну, поэтому ночью уйти не имеет права, но утром он начнет новую жизнь: никаких поцелуев с Ребеккой Ролингс, лучше вообще с ней не видеться. Да и почему он вдруг стал ее целовать? Вольф злился на себя. С первой минуты ее появления в Паудер-Крике он знал, что от нее можно ждать одних неприятностей, и оказался прав. Из-за какого-то серебряного рудника, хотя еще не известно, существует ли он на самом деле, Ребекка приманит сюда всех бандитов от Миссисипи до Монтаны.
Глядя на девушку, спавшую в трогательной детской позе, подложив под щеку ладонь, Вольф нахмурился. Зачем ему лишняя головная боль? Хватит с него и тех неприятностей, которые уже доставила Кларисса. На всю жизнь хватит. Теперь ему нужна женщина попроще, спокойная, уравновешенная, добрая, чтобы помогла создать для его сына мирный, счастливый дом. Ребекка Ролингс с ее буйным прошлым, непредсказуемостью и таинственными врагами меньше всего подходит на эту роль.
Но беда в том, что он должен каким-то образом и защитить Ребекку, и держаться от нее подальше. Он не будет поощрять детские фантазии, которые она не хотела выбросить из головы, и в то же время не оставит девушку одну со стервятниками в человеческом обличье, которые так и кружили над ней.
Да, он не станет ее поощрять, решил Вольф, осторожно отодвигаясь. Ребекка что-то пробормотала во сне и перевернулась на спину, по-детски закинув руку за голову. Вольф отвел волосы с ее лица. Удивительно, как такое нежное, милое, ангельски прекрасное создание, проснувшись, может превратиться в на редкость несговорчивую, колючую, острую на язык особу?
«Тебя это не должно волновать, – напомнил себе Вольф, – ты же решил держаться от нее подальше. Нужно помириться с Нэл, не забыть также о Лорели». Но хотя обе женщины нравились ему и каждая была по-своему привлекательна, ни одна из них не волновала его так, как Ребекка Ролингс. Ни одна из них не обладали ее остроумием, упрямством, острым язычком и воинствующей независимостью. А также ее храбростью. Из-за пресловутого серебряного рудника девушку терроризируют бандиты, однако Ребекка ни разу не обращалась за помощью, более того, она вообще не рассказала никому о своих бедах.
– Храбрая девочка, – прошептал Вольф, потрепав ее по щеке. Кожа у нее была гладкой и нежной, как шелк, и его сразу охватило желание.
После Клариссы ни одна женщина не действовала на него с такой силой. Вольфа раздирали противоречия. Он понимал, что должен изо всех сил противиться этому, но в то же время не мог отвести глаз от Ребекки, продолжая сидеть в полутемной комнате и смотреть на мирно спящую девушку, пока ночь постепенно уступала место рассвету. Вздохнув во сне, Ребекка снова ухватилась за его руку.
Глава 15
Солнечные лучи заглянули в окно, пробежали по ковру, добрались до кровати. Прохладный осенний ветер принес снаружи бодрящий запах хвои. На елке громко застрекотала сорока, во дворе слышался стук топора.
Ребекка с трудом открыла глаза и застонала. Голова раскалывалась, в висках пульсировала боль, а во рту было такое ощущение, словно она жевала мокрый песок.
«Что случилось? Что со мной? И кто там рубит дрова?»
Она попыталась сесть, но тут же упала на кровать. Стиснув зубы, Ребекка сделала вторую попытку, на этот раз ей удалось свесить ноги. В таком положении она немного посидела, собираясь с мыслями, вернее, пробиваясь сквозь густой туман, окутавший мозг.
В памяти начали всплывать события прошедшего вечера. Школа. Танцы. Вино. Мужчина по имени Шанс Наварро. Вольф Бодин. Она помнила, как танцевала с ним вальс. Дальше пустота.
Господи, что она натворила? Неужели напилась?
Ребекка встала на ноги и чудом добрела до окна, спотыкаясь на каждом шагу. Солнце ударило ей в лицо, она застонала, прикрыла глаза рукой и сумела разглядеть фигуру мужчины, коловшего дрова.
Это он.
На Вольфе были только облегающие брюки, в которых он пришел на танцы, ремень с кобурой и сапоги.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90