– Здравствуйте, миссис Бодин, – произнесла Ребекка, скрывая удивление. – Очень любезно с вашей стороны, что вы пришли навестить меня. Не входите, пожалуйста, я опрокинула ведро и залила весь пол. Разрешите мне сначала убраться, чтобы я смогла пригласить вас в дом.
– Мэри вам поможет, – ответила Кетлин. – Мы затем и пришли, чтобы сказать вам: «Добро пожаловать в Паудер-Крик» – и помочь устроиться. Мы ваши ближайшие соседи, мой сын уже говорил вам? Тут никто не жил Бог знает сколько времени, так что работы много, в одиночку молодой леди не справиться.
– Только не нашей мисс Ролингс. Она справится с чем угодно, – сухо заметил шериф, вспомнив о трупе на заднем дворе.
– Вольф, – сказала Кетлин, повернувшись лицом к сыну, – у тебя разве нет дел в городе?
– Есть.
– Тогда займись ими, – скомандовала мать. – Ты нам здесь не нужен, по крайней мере сегодня. Может, потом как-нибудь дров наколешь для мисс Ролингс, – добавила она, поразмыслив. – А сейчас тебе лучше всего уехать, чтобы мы спокойно занялись женскими делами.
Ребекка удивленно поглядывала на обоих. Трудно поверить, что мать Вольфа Бодина желала помочь ей устроиться в доме? Еще ни разу в жизни ее нигде не принимали радушно. Но эта женщина, кажется, не из тех, кто лжет, она внушает доверие. У нее была прямота и честность, которые Ребекка не могла не заметить, несмотря на свои сомнения.
– Очень признательна вам за помощь, миссис Бодин, – медленно произнесла она и показала Мэри, куда поставить корзину. Затем холодно взглянула на Вольфа, стараясь не думать об ощущении, которое испытала за миг до того, как ею овладела паника: – Что-нибудь еще, шериф?
– Ничего. Кроме одного пустяка на заднем дворе. Это не займет много времени.
Ребекка стремительно обогнула лужу на полу и пошла за ним к двери.
– Пожалуйста, закопайте его подальше от моего дома, – прошептала она. – Я не хочу каждый раз вспоминать о Фессе Джонсе, когда буду выходить из кухни.
– А вы говорили, что не боитесь ни привидений, ни мертвецов.
– Страх тут ни при чем.
Вольф смотрел в ее сверкающие фиалковые глаза, полные упрямства и гнева. Перед ним стояла та самая Ребекка Ролингс, которую он знал, а не перепуганная насмерть женщина, которой она была всего несколько минут назад. Он поднял руку, чтобы она не успела бросить какого-нибудь ядовитого упрека.
– Думайте, что говорите, мисс Ролингс. Я никого не собираюсь закапывать перед дверью вашей кухни. Тело Джонса будет отправлено к могильщику, а потом должным образом захоронено в Бут-Хилле. Вам не придется вспоминать ни о нем, ни о его могиле.
Она буквально заставила себя выдавить:
– Благодарю вас.
Вольф приложил руку к полям шляпы, глаза его блеснули.
– Видите, оказалось совсем не трудно, – очень тихо, чтобы не услышали остальные, сказал он. – С новосельем, мисс Ролингс.
Это было странное утро. Мэри Адамс и Кетлин трудились бок о бок с Ребеккой: стирали занавески, вешали их сушить, выбивали старый ковер, носили воду из ручья и выливали в бочку. Кетлин могла выполнять лишь ту работу, которая не требовала хорошего зрения, и была неутомима и деятельна, ни на минуту не присела отдохнуть. В полдень Ребекка выставила на стол все, что гостьи принесли в корзине.
– А мое персиковое варенье уберите в кладовку, – сказала Кетлин, протягивая ей банку. – Это, можно сказать, дополнительный подарок на новоселье.
Ребекка с волнением прижала банку к груди. Никто, кроме Бэра, никогда ей ничего не дарил. А подарок старой женщины особенно дорог, ибо сделан он от чистого сердца. В горле у нее пересохло. Она, хозяйка, стоит в собственной, идеально чистой после уборки кухне, вдыхая пряные ароматы простой и сытной еды, а в окна веселым потоком врываются солнечные лучи, и синие горы вдали хранят благородное молчание. Соседки смотрели на нее с улыбкой, и в их доброте не надо было искать подвоха.
Ребекка вдруг осознала, что навсегда рассталась со школой мисс Райт, с Алтеей Оксфорд и Энели Карутерс.
– Спасибо вам за все, – тихо сказала она и, поставив варенье на стол, с благодарностью пожала руку Кетлин. – Вы так добры. Знаете, – она глубоко вздохнула, – я еще не встречала такого доброго человека, как вы.
Кетлин ответила на рукопожатие и обернулась к Мэри:
– Дорогая, вымой, пожалуйста, посуду. Нам уже пора возвращаться. Но прежде, мисс Ролингс…
– Ребекка.
– Прекрасно, Ребекка, давайте сядем и поговорим. Я хочу расспросить вас кое о чем.
Садясь рядом с ней на диван, Ребекка думала о том, что мать и сын Бодины мало чем похожи друг на друга. У Кетлин лицо маленькое, с тонкими мягкими чертами, у Вольфа же удлиненное, худое, с резко очерченными скулами. Вспомнив о нем, Ребекка ощутила тревогу и поспешила отогнать его образ, сосредоточившись на том, как непривычно сидеть рядом с этой удивительной маленькой женщиной, испытывая не обычные стеснение и неловкость, а странное тепло.
– Итак, – деловито начала Кетлин, – вы хотите занять место учительницы в нашей школе?
Ребекка изумленно уставилась на нее:
– Откуда вы знаете?
– На Западе, милая, слухи ветер разносит. Очевидно, кто-то из пассажиров дилижанса, на котором вы приехали, рассказал об этом в гостинице, и вот сегодня утром ко мне с новостью прибежала Миртль Ли Андерсон. Она была вне себя от восторга. Нам, знаете ли, позарез нужна учительница, а то уже почти год наши дети не ходят в школу. Последняя испугалась зимы, собрала вещи и уехала из Монтаны. У вас, кажется, характер покрепче.
– Такой же, как у всех. – Ребекка опустила глаза и принялась внимательно разглядывать свои руки, лежащие на коленях. – Хотя погода меня не пугает.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90