В квартирах нижних этажей шел ремонт после повреждений, нанесенных ураганом. Бранта всегда восхищала способность этого города быстро восстанавливаться после перенесенных бедствий. Его гордых жителей не пугали ни война, ни чума, ни стихия, ни любые другие катастрофы. Они работали сообща, не теряя чувства юмора, и каждый раз утверждали, что случившееся — это еще не самое страшное, бывают вещи и похуже.— Тебе нравится здесь, Лэси?— Здесь интересно, и я получаю тут хорошие деньги. Но что станешь делать ты, покинув Грей Оукс?— Пока не знаю. Во всяком случае, никаких азартных игр — это уж точно. Может быть, просто поеду на Запад и посмотрю, что будет дальше.Но ее обмануть не удалось.— Наверное, ты поедешь в том же направлении, что и миссис Лейн? Брант пожал плечами:— Ты же знаешь, в моих жилах течет и техасская кровь.— Ты не говорил мне этого, милый. Ты такой молчун, когда речь заходит о тебе. Правда, и я не очень-то много о себе рассказываю. Давай немножко поговорим?— Попозже, дорогая. Сейчас у меня голова занята другим.Лэси улыбнулась:— Все южане такие ленивые или только те, кто наполовину техасец? Он рассмеялся:— Это уж ты сама решай. Когда начинается твое представление?— Так же, как вчера и позавчера, — в семь часов. У нас еще масса времени для любви, дорогой. Буду ли я иметь удовольствие провести с тобой эту ночь?— Нет. Мои гости-янки хотят воспользоваться транспортом и яствами, предоставленными полковником Граймсом. На улицах здесь слишком много чертовых синемундирников, что мне совсем не по душе. Мне надо вернуться в Грей Оукс. Новый Орлеан никогда не станет для меня прежним.— А не было ли у тебя здесь хорошенькой маленькой квартеронки Квартеронка — дочь белого и мулатки.

, как у других плантаторов до войны?— Ну ты и спросила! — воскликнул Брант, но она про себя отметила, что он не дал ответа.Поцелуем он прервал разговор. Однако в том, как Брант вел любовную игру, Лэси почувствовала какую-то отстраненность, будто мысли его были где-то далеко отсюда, и ей в короткой бурной любовной схватке удалось обладать только его телом.
Зажатая между Брантом и Дженни в одноместной коляске, Гарнет ощущала его горячее бедро возле своего. Густой запах духов, исходивший от одежды Бранта, не оставлял сомнения в том, где он только что побывал.В выборе гардероба Гарнет снова проявила консерватизм и, в частности, приобрела такой же темно-синий дорожный костюм, какой был на ней в начале путешествия. Ее тетя выглядела молодо и привлекательно в муслиновом платье цвета зеленых яблок и такой же шляпке с шелковыми цветочками.— Надеюсь, вы не скучали, ожидая нас, сэр? — вкрадчиво поинтересовалась Гарнет.— Нисколечко, — щурясь, произнес он. — Признаюсь, я приятно провел время.Гарнет стиснула зубы и молчала до самой Грей Оукс, которой они достигли уже в сумерках. Позволив Бранту помочь ей выйти из коляски, она почти бегом бросилась к дому и затем вверх по лестнице. Гарнет не выходила из спальни, пока Дженни не пригласила их на поздний ужин. За едой никто не проронил ни слова.Когда трапеза закончилась, Брант спросил:— Могу я поговорить с вами несколько минут, прежде чем вы отойдете ко сну, миссис Лейн?— Положим, — холодно произнесла она.— Прогуляйтесь немного, — предложила Дженни, — а я здесь пока приберусь.Вслед за Гарнет он направился в библиотеку с зажженной свечой в руке.Заметно волнуясь, Брант поставил свечу на стол.— Ваш пароход отплывает через три дня, Гарнет.— Я знаю.Брант сжимал и разжимал кулаки. Как он может отпустить ее, не сказав ей правду о муже? И все же он никак не мог найти подходящих слов, а может, и смелости. Проклятье!Неожиданно для себя он вдруг сказал:— Я еду с вами.Она удивленно подняла брови:— Что это значит «с вами»?— На том же пароходе.— Почему?— Попытаюсь найти родственников отца, — он старался быстро найти нужные слова.— Если вы хотите из каких-либо рыцарских побуждений сопровождать тетю Дженни и меня, то, пожалуйста, оставьте их. Мы не нуждаемся в вашем покровительстве.Развернувшись на ходу, он поспешил ретироваться:— Не беспокойтесь, пожалуйста, что я потревожу вас во время вашего путешествия, мадам. Я не собираюсь этого делать.Гарнет провела еще одну бессонную ночь, и утром встала совершенно разбитой. С Брантом она держалась подчеркнуто сухо, а он намеренно сделал вид, что не замечает ее, и ушел из дома под предлогом последнего обхода плантации.— Это должно быть ужасное чувство — отдавать свой родной дом в чужие руки, — заметила Дженни, когда они упаковывали книги в библиотеке.Гарнет кивнула, подумав, как трудно пришлось бы ей на его месте.— Знаешь, тетя Дженни, он тоже едет в Техас. Не понимаю, зачем.— Не понимаешь? Ну ты же не такая тупенькая, какой прикидываешься, моя дорогая. Гарнет вздохнула, разведя руками:— Ах, тетя, и он едет тем же пароходом!— Меня это не удивляет.— Ты, похоже, даже рада.— Я-то рада, — воскликнула Дженни, — да и ты, если бы не была таким упрямым гусенком, должна была бы чувствовать себя на седьмом небе. Так-то, милая! Глава 9 После недавнего жестокого шторма Мексиканский залив в Техасе был безмятежно спокоен. Узнав, что Корпус Кристи по-латыни означает «тело Христа», Гарнет удивилась, почему мексиканцы так странно, на ее взгляд, назвали город. Дальше ей приходилось удивляться и огорчаться все чаще и чаще.За время плавания она ни разу не видела Бранта Стила и встретилась с ним только на причале в Сан-Антонио. Она была поражена, заметив на пристани Лэси Ли с обезьянкой, восседающей на багаже, но затем решила, что лучше ничему не удивляться.Пейзажи по пути не отличались разнообразием:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83