ТОП авторов и книг ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ
— Я ошибся, — повторил Анахотеп, — я считал себя мертвым… и все время говорил об этом жрецам. Как я был глуп…Его бил озноб. В льняном покрове, подчеркивающем худобу его тела и сутулую спину, он казался совсем беззащитным.— Помоги мне выйти, — простонал он, пытаясь поймать взгляд Ануны. — Надо уйти из пирамиды, пока жрецы не замуровали гробницу.— Слишком поздно, — ответила девушка. — Проход уже закрыт.— Но ты-то что тут делаешь? — удивился старик. — Ты согласилась похоронить себя заживо? Ты — одна из моих жен? Ты меня так любила, что предпочла жизни смерть со мной?— Нет, — сказала Ануна. — Мы грабители гробниц. Анахотеп широко раскрыл глаза, будто стараясь понять значение этого слова. Вид у него был отсутствующий.— А ты, — отважилась спросить Ануна, — что ты делаешь здесь, раз ты не мертвый? По всему ному объявлено о твоей кончине. Что это за комедия?Она не знала, что говорила. Ей казалось, что все это сон, в котором она, скромная благовонщица, разговаривает с номархом Сетеп-Абу как равная.Старик покачал головой.— Меня хотели отравить, — плаксиво проговорил он. — Когда я проснулся, я уже не знал, кем я был, но другой «я» умер… Я видел своими глазами… Мой двойник… Злой человек…«Он свихнулся, — решила Ануна. — Яд, который он выпил, повредил его разум… но почему жрецы похоронили его заживо?»Эта загадка не давала ей покоя.Так как старик силился вылезти, она помогла ему выбраться из саркофага и встать на гранитный пол. Он едва не потерял равновесие и уцепился за нее. Он ничего не весил. Совсем ничего. Он мог бы быть привидением… или мумией, очищенной от внутренностей. Казалось, что только жесткий панцирь из лент удерживал его в вертикальном положении.Покачиваясь, он еле стоял, и Ануна усадила его, прислонив спиной к стене.— Я не Анахотеп, — бормотал номарх, мучимый навязчивой мыслью. — Я Томак, его двойник, его тайный заместитель… Вам нечего бояться меня. Я совсем не злой. Настоящий Анахотеп умер… Он был слишком слаб и не устоял против яда. А я — бывший рыбак с Нила, я покрепче. Здоровье у меня всегда было лучше, потому-то он меня и ненавидел… Я это чувствовал.Девушка присела на корточки рядом, пытаясь понять слова старика, явно лишенные смысла. Крючковатая рука номарха легла на ее руку, словно ища поддержки. И это тронуло ее.— Ты считаешь меня сумасшедшим, правда? — вопросил старик. — Ты ничего не понимаешь. Это было государственной тайной. Было два номарха: один настоящий и один фальшивый. Это все придумал Анахотеп… чтобы защитить себя от покушений.И он стал рассказывать девушке о двойнике номарха и о том, к чему привела попытка отравления.— Анахотеп сразу свалился, — заключил он, — но Томак устоял, потому что был здоровее своего господина. Поэтому я и уверен, что я Томак. Жрецы попытались запутать меня, но я обрел ясность ума. Если бы я был Анахотепом, я бы не выжил после яда. Анахотеп был болен, близок к агонии. Его организм не был способен вынести действие отравленного вина.Потрясенная, Ануна слушала его. Она начинала верить тому, что говорил старик. Нетуб опять промахнулся, он был плохо информирован. Ему и в голову не могло прийти, что у номарха имелся тайный двойник, шут, которого вытаскивали из его тайного убежища, чтобы показывать на публичных церемониях.— Я Томак, — шептал старичок с упрямством капризного ребенка. — Я не злой, я никогда никому не делал ничего плохого. Я только показывался народу в одежде фараона и с накладной бородой. Я повторял слова, которые меня заставляли заучивать, делал движения, которым обучили меня жрецы. Я был куклой, мне доставались удары ножом во время покушений на номарха. Это все. Я хотел бы выйти отсюда, вернуться в свою деревню на берегу Нила и мирно умереть там.— А ты помнишь название деревни? — спросила Ануна.— Нет, — признался старик. — У меня нет никаких воспоминаний. Все угасло — тело, чувства. Ничто для меня не имеет ни вкуса, ни запаха. По этой причине я долго считал себя умершим.Еле слышным голосом он объяснил, как требовал похоронить его поскорее, чтобы получить возможность возвратиться в поля Иалу.— Жрецы не осмеливались мне противоречить, — выдохнул он. — Они принимали меня за Анахотепа. Забавно было смотреть, как они повиновались мне, трепетали… А я хотел, чтобы меня оставили в покое. Я был уверен, что уже мертв. Ошибку свою я понял только что, когда меня начала мучить жажда. Думаю, что мои тело и разум оживают после оцепенения от яда.— Ты голоден? — поинтересовалась Ануна.— Нет, — прошептал старик. — Я только хочу пить… Налей мне в рот немного воды, моя красавица, а то руки мои слабы и не удержат бурдюк.Девушка исполнила его просьбу. Старик пил с удивительной жадностью, как будто чувство жизни возвращалось к нему вместе с этой тепловатой водой, вобравшей в себя вкус козлиной шкуры.Ануна села рядом с ним. Она чувствовала, что силы покидают ее. Кровь стучала в висках, а мозг, казалось, вот-вот взорвется. У нее не было сил осмыслить откровения этого старичка с тонкими ручками и ножками. Анахотеп? Томак? Все это было слишком сложно.Карлики, видя, что «мумия» не собирается обрушить на них свой гнев, осторожно вылезли из своих укрытий. Они подошли к Ануне и заговорили с ней повелительным, злобным тоном, но девушка не понимала их ломаного языка и знаком показала им, чтобы они оставили ее в покое. Это их разозлило. Один из них сильно схватил ее за руку и указал на еле теплящийся огонек светильника.— Я знаю… — устало вздохнула Ануна.Пигмеи были правы: она задерживала их и ставила под угрозу успех операции. Запас горючего был ограничен. Когда догорит последняя капля, светильники погаснут и в гробнице воцарится вечный мрак.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92