– А что это означает? – спросила она.
– Это означает, что внизу, в воде, лежит машина, возможно, с людьми.
– Слюдьми! Но мы должны немедленно что-то сделать, чтобы помочь им.
– Боюсь, слишком поздно. Следы не свежие, а здесь глубоко.
– А не слишком ли это мрачное предположение? Может, они здесь остановились полюбоваться видом, а потом поехали дальше. Это более вероятно, чем...
– Нет следов шин, которые вели бы обратно. Мисс Барабу поднесла руку к горлу:
– Лучше... лучше я отведу Агги в машину.
Но она еще постояла, вглядываясь в поверхность воды, будто надеялась различить контуры машины и силуэты людей. Отражавшиеся от воды солнечные блики слепили глаза, и она отошла от края, почти ничего не видя. Леман взял ее за руку:
– Вы прикиньте: отсюда падаешь с большой высоты.
– Да.
– А машина городская. Я в этом уверен.
– Почему?
– Местный житель в это время года поставил бы на такую дорогую машину зимние шины. У нас такая зима, что без них не обойтись. Но в городе дороги расчищают ежедневно, и зимние шины ни к чему. – Он помолчал. – Одно мне непонятно.
– Что именно?
– Что может заставить человека перемахнуть на машине через край обрыва?
Леман отвез мисс Барабу и Агги обратно в школу и строго наказал никому ничего не рассказывать. Затем позвонил в Полицейское Управление провинции и вернулся к скалистому обрыву над озером. Его дожидались три полицейские машины и спасательная команда пожарных, готовая немедленно приступить к работе.
В этом не оказалось необходимости.
Из Мифорда прибыли две барки с лебедками и драгами, они обнаружили машину на глубине двадцать футов как раз под тем обрывом, где кончались следы шин. Машина почти не была повреждена, уцелели ветровое и боковые стекла, а Рон Гэлловей сидел на месте водителя, притянутый к сиденью аккуратно застегнутым ремнем безопасности.
Глава 14
Ральф Тьюри вернулся в свой кабинет с семинара, начавшегося в одиннадцать часов, совершенно выдохшимся и голодным. Утром он встал слишком рано, чтобы чувствовать себя хорошо отдохнувшим, и слишком поздно, чтобы успеть позавтракать. Ночь он провел дома, но с Гарри проговорили до трех часов. Так ни до чего и не договорились, кроме того, что было уже известно: Гэлловей исчез, а Телма дожидается его, чтобы он назвал ее своей будущей женой.
Ральф сел за письменный стол и развернул завтрак, который жена дала ему с собой, как вдруг дверь открылась, и Нэнси заявилась собственной персоной.
Тьюри удивился. Уговора о том, чтобы Нэнси не навещала его в рабочее время, не было, но практически она заходила к нему так редко, что выглядела здесь таким же инородным телом, как, скажем, новый студент последнего курса или кто-то посторонний, заблудившийся в университетских коридорах и заглянувший, чтобы осведомиться, куда ему идти. Невысокая хорошенькая женщина с жизнерадостным круглым лицом и коротковатыми крепкими ногами, которые Тьюри называл "практичными", противопоставляя их тем самым ее непрактичному складу ума. На ней был новый, купленный к Пасхе фиолетовый костюм, что подчеркивало необычность и значительность ее визита.
Тьюри встал, чмокнул жену в лоб.
– Как ты сюда добралась?
– Взяла такси.
– Такси? Господи, Нэнси! Я же сказал тебе, что с деньгами у нас туго, ты к Пасхе накупила детям столько подарков и...
– Не отчитывай меня. Это особый случай.
Он умолк, пораженный скорей ее тоном, чем словами.
– А что, какая-нибудь из девочек...
– Нет, совсем не то. Позвонила Эстер. Попросила, чтобы остаток дня я провела с ней.
– Почему?
– Нашли Рона.
– Мертвым?
– Да.
– Струна в душе Тьюри, которая до этой минуты натягивалась все туже и туже, внезапно лопнула со звоном. Наряду с десятком нахлынувших на него чувств он испытал облегчение, оттого что настал конец мучительной неизвестности. В известном смысле Рон был теперь спасен – спасен от холодного презрения Эстер, от притязаний Телмы, от упреков Гарри, от смешного положения перед лицом окружающих.
– Как это случилось?
– Он бросился на машине со скалистого обрыва в залив где-то не очень далеко от охотничьего домика. Ехал как всегда, с опущенным верхом. Полицейский, который сообщил об этом Эстер, сказал, что Рона искали бы много дней, а то и недель, если бы он не был притянут к сиденью ремнем безопасности.
Нижняя губа Нэнси по-детски оттопырилась и начала дрожать.
– Не знаю, в этом какая-то н-н-насмешка, ведь Рон всегда так заботился о бе-бе-безопасности.
– Не плачь.
– Не могу удержаться.
– Ну ладно, поплачь.
Он внимательно смотрел, как Нэнси утирала слезы, в сотый раз удивляясь тому, какой взрыв эмоций может порой вызвать у женщины совершенно несущественная подробность. Похоже, его жену не так поразило то, что Рон направил машину к обрыву и рухнул вместе с ней в воду, как то, что ремень безопасности был пристегнут.
– Рон сделал это нарочно?
– Да. Сегодня утром Эстер получила письмо от него, которое он отправил в субботу вечером из какого-то маленького городка к северу от этого места. Она сказала мне по телефону.
– И что же?
– Тебя это наверняка потрясет, Ральф, но... Телма ждет ребенка. От Рона. Просто не верится, ведь они с Гарри были такими близкими друзьями. Я до сих пор не могу поверить. А ты?
Он нарочно отвернулся и ничего не ответил.
– Я вижу ты совсем не удивлен, Ральф. Стало быть, ты знал? Давно? А мне ничего не сказал?
– Давай поговорим об этом в другой раз.
– Но ты...
– Как Эстер приняла известие?
– Не знаю. Говорила довольно спокойно. Хотя очень просила меня приехать и побыть с ней, и я поеду.
– Правильно, молодец.
– Отказаться было бы неловко.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67