Он сжал подлокотники своего кресла, шипевшие и искрившиеся. Его единственный глаз закатился, веко судорожно задергалось. Металлические пластины на лице и шее вздулись и оторвались, нос смыло водой. Последнее, что видел Римо, это отвалившаяся черная голосовая коробочка. Сверкание прекратилось. В комнату лениво вплывали скаты. Глава 19 Смит все еще неистово работал за компьютером, когда Римо вернулся на южный берег. Чиун стоял в углу и стучал по висящему над головой телевизору.— Никчемные машины, — ворчал он. — Ни драм, ни новостей. Нет даже какого-нибудь шоу с дрессированными собачками. Показывают только одного отвратительного типа.— Ну что? — спросил Римо.— Я не смогу вовремя получить коды, — безнадежно сказал Смит. — Весь мир целых десять секунд наблюдал за тем, как гибнет под водой Абрахас. Не знаю, как президент это переживет.— Президент? — удивился Римо. — А я?— Вас невозможно было узнать, — сказал Смит. — Все, что кто-нибудь мог разглядеть, это какие-то неясные очертания. Но все же как вы туда попали?— Ну, это было... — начал Римо.Но то мгновение прошло, закончилось. Оно никогда не повторится, и никто не узнает, на что оно было похоже.— ...сплошное удовольствие.Появилась распечатка.— Я сообщил президенту обо всей этой кутерьме, подключившись к компьютерам Белого дома. Должно быть, это ответ, — объяснил Смит.Он молча прочитал распечатку, его лицо вытянулось.— Посланы вертолеты, чтобы забрать делегатов. А я должен объяснить этот инцидент. — Смит взял в руки карандаш. — Назовем это несчастным случаем. Думаю, тогда можно будет доказать, что душевное здоровье делегатов не в порядке.— Несчастным случаем? Слу...— А вам двоим лучше побыстрей покинуть остров, — сказал Смит. — Никто не поверит тому, что делегаты говорят про Чиуна, но я не хочу, чтобы кто-то узнал о нем.— Кое-кому и не нужно видеть Мастера Синанджу, чтобы узнать его технику.— Ммм, — Смит, казалось, был чем-то поражен.— Плохие новости? — спросил Римо.— Да, нет, не то чтобы... — тихо ответил Смит. — Пресс-секретарь Белого дома отправил средствам массовой информации сведения, что выступление Абрахаса было шуткой. Кто-то будто бы даже сознался в этом. Какой-то независимый режиссер или что-то в этом роде.— Может быть, теперь его имя появится в газетах, — сказал Римо. — А как насчет той скверной сенсации — Пибоди и других убийц? Вы говорили, объединенные нации в полной боевой готовности.Смит глубоко вздохнул.— Кажется, этот вопрос тоже решен. На смену убитым лидерам пришли новые террористы. Страны, которые занимались взаимными обвинениями, снова стали сообща работать над проблемой терроризма.— Все приходит в норму, да?— Приходит, — пробормотал Смит себе под нос.— Конечно, это нормально, — сказал Чиун, — Хаос надо поддерживать, чтобы уравновесить порядок. Это нерушимый принцип озен. Добро и зло, инь и янь. Это существовало задолго до мошенника, называющего себя Абрахасом.— А Цирцея, что с ней? — внезапно спросил Римо.— Я позабочусь, чтобы ее похоронили. Мы на похоронах присутствовать не сможем.— А кто сможет? — спросил Римо. — Никто даже не узнал ее настоящего имени.В комнате повисло тягостное молчание. Наконец Смит сказал:— Я думаю, похороны будут гражданские.— Вы хотите сказать, нищенские похороны. Что-то для тех, о ком некому позаботиться.Со стороны моря послышалось далекое приглушенное жужжание вертолетов.— За мной прилетит специальный самолет, чтобы доставить меня в Вашингтон, — твердо сказал Смит, закрывая тему похорон.Его молчание было выразительнее слов. В конце концов, для Цирцеи уже никто ничего сделать не может.— Думаю, вам двоим нужно как можно быстрее отправиться в Фолкрофт. Яхта, на которую вы меня забрали, сможет довезти вас до Майами?— Она и до Тринидада может довезти, — сказал Римо, — и на Гаити, и в Пуэрто-Рико, и на Барбадос.— Не может быть и речи, — огрызнулся Смит.— У меня рука разбита.— Об этом мы позаботимся в Фолкрофте, — Смит выключил компьютер.— Кстати, у меня ваши распечатки насчет ТСС, — сказал Римо.Смит изумленно посмотрел на него:— Что вы говорите?— То, что вы слышите. Это было счастливое время, проведенное с диктатором Абрахасом, помните? Либо я и Чиун попутешествуем по морям, пока моя рука не заживет, либо парни из Государственной службы получат небольшой презент от Харолда Смита.— Это шантаж! — выкрикнул Смит. — Вы ходите по лезвию, Римо.— Скажите это в суде, — ответил Римо.Выйдя из комнаты, Римо дотронулся до руки Чиуна:— Иди на яхту, папочка, у меня есть еще кое-какое дело.Старик наморщил лоб.— Не терзай себя. Некоторые вещи уже не исправишь.— Знаю, — ответил Римо.Он прошел в комнату, где лежала Цирцея. Ее тело окоченело. На белоснежном лице выделялся длинный темный шрам.— Чародейка, — сказал он, нежно поднимая ее.Через стеклянные двери он вынес ее в сад.Облака ушли, и ночное небо снова зажглось миллионами звезд.Римо принес Цирцею в пещеру, туда, где они любили друг друга. Там, под землей, вдыхая запах мха и моря, он вырыл ей могилу.— Прощай, Цирцея, — он поцеловал ее в холодные губы.На мгновение показалось, что они снова оживут, теплые и любящие. Но это чувство исчезло, и Римо похоронил ее тело. Он украсил могильный холмик цветными камнями и морскими звездами, найденными на берегу океана. Гордый своей работой, он встал. Эта маленькая могила была памятником женщине без имени, но она была памятником и ему. Однажды, Римо это знал, он тоже станет таким же неопознанным телом. Как и Цирцея, он не владел своей жизнью. Его смерть неизбежно будет так же безымянна, как и ее.И эти похороны были для них двоих.Римо медленно вышел из пещеры.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40