— Не знаю, — покачал головой бывший хозяин Овального кабинета. — Я видел его всего один раз. Должен признаться, производит впечатление. Я не знаю даже его имени. Мне он известен был под кличкой Дестроер.
Глядя в пол, новый президент Соединенных Штатов задумчиво качал головой, словно все, о чем предшественник сообщил ему, наполнило его душу глубочайшим сожалением.
— В чем дело, черт возьми? — экс-президент в недоумении вскинул брови.
— Значит, это правда. Это правда. Я всегда это знал. Знал, что в стране есть секретное правительство, на которое работают секретные спецслужбы... попирающие гражданские права, оскорбляющие миллионы законопослушных американцев — и я не намерен с этим мириться, слышите! Меня избрали вовсе не для того, чтобы, находясь на этом посту, я терпел такое!
— Вас избрали прежде всего не для того, чтобы вы сообщали американскому народу по радио о неизвестных отравителях, которые вот-вот в полном составе отправят его на тот свет — точное время в утреннем выпуске новостей, оставайтесь с нами! А если русские уберут наших лучших шпионов в Европе, разгромив таким образом всю агентурную сеть и лишив нас защиты от восточного блока — вы тоже пожелаете сообщить об этом избирателям? Лично я предпочел в свое время в подобной ситуации действовать по обстановке — и потому поручил разбираться с этим делом КЮРЕ. — Встав, он ободряюще улыбнулся своему низкорослому собеседнику. — Видите ли, здесь дело вовсе не в этике... а скорее в вашей сообразительности, в умении управлять страной так, чтобы это пошло на пользу интересам всего народа. КЮРЕ может вам в этом помочь. Так что решайте. Если вы не хотите поручить им разобраться с этими отравлениями — дело ваше. Просто подпишите приказ об их роспуске. Правда, если через неделю люди снова начнут умирать, не знаю уж, к кому вам тогда обращаться. — Улыбка экс-президента стала невеселой. — Вот именно это вы и должны прежде всего узнать о своей новой должности. Вы — один. И если, пардон, дерьмо попадет в вентилятор, рядом с вами не окажется никого — ни министров, ни родных, ни друзей... Забудьте об этом. А КЮРЕ поможет вам. Но, повторяю, выбор — за вами.
Повернувшись, экс-президент медленно пошел к двери.
— Мне просто это не нравится, — произнес новый президент. — Я не люблю секреты.
— Еще раз говорю — решать вам. В нижнем правом ящике вот этого комода — красный телефон. Чтобы связаться с ними, нужно просто снять трубку.
Открыв дверь, ведущую в холл, он обернулся и в последний раз обвел взглядом комнату.
— Теперь это ваш кабинет. Желаю успеха. И постарайтесь потрудиться на совесть, слышите?
Затем, резко повернувшись, он вышел; дверь в холл с треском захлопнулась.
Маленький южанин встал и, нервно потирая руки, принялся ходить взад и вперед по комнате. Но с каждым разом он оказывался все ближе к комоду, в котором скрывался заветный телефон — ив конце концов остановился перед ним, выдвинул нижний правый ящик и, протянув руку, извлек на Божий свет небольшой красный аппарат без диска.
Поднеся трубку к уху, он услышал на том конце провода мужской голос, звук которого немедленно вызвал у него в памяти слово “кислый”. Голос сказал: “Да, мистер президент?”
Ни тебе “здрасьте”, ни “как поживаете” — ни приветствий, ни вопросов. Просто-напросто — “Да, мистер президент?”
Президент глубоко вдохнул.
— Насчет этого дела об отравлениях...
— Да?
Президент вдохнул снова. И затем быстро — словно быстрота могла сыграть в этом деле решающую роль — выдохнул в трубку:
— Займитесь.
— Да, мистер президент.
Кислый голос в трубке умолк, и на том конце щелкнуло. Несколько секунд новый президент смотрел молча на красный телефон, затем осторожно положил трубку на рычаг и задвинул ящик.
Обвел взглядом кабинет; взглянул в окно, выходившее на Пенсильвания-авеню.
И уже подойдя к двери, позволил себе один-единственный короткий комментарий по поводу всего происшедшего:
— М-мать твою.
Глава вторая
Его звали Римо, а в камере вытрезвителя воняло до отвращения. Смесь изысканных ароматов блевотины, перегара и пропитанного виски давно не стираного тряпья свалила бы с ног любого нормального человека — поэтому Римо пришлось прикрыть верхние дыхательные пути и, сократив до минимума доступ воздуха в легкие, ждать вызова к вершителям правосудия.
Копы, патрулировавшие накануне улицы славного города Такстона, что в штате Северная Дакота, столкнулись с Римо, когда он, облаченный в черную майку и черные слаксы, брел по середине проезжей части улицы, непринужденно сдергивая с ветровых стекол щетки от дворников и напевая “Ответ носится по ветру”. И когда копы запихивали его на заднее сиденье патрульной машины, то, разумеется, не заметили, что кожа Римо даже не покрыта мурашками — хотя одет он был более чем легко, а на улице было четырнадцать ниже нуля по Фаренгейту.
А Римо ничего им не сказал. Только предъявил удостоверение личности, где он значился как Римо Боффер из Нью-Йорка, бывший таксист, и отправился в камеру ожидать своей участи.
И до сих пор ожидал.
Ожидал, пока его призовет к себе судья Декстер Т.Амброуз-младший, которого в участке звали “Декстер-висельник”. И были не правы — по крайней мере, до тех пор, пока обвиняемые, представавшие пред светлые очи Декстера, не состояли в преступном сговоре... или имели связи, или пару лишних долларов. Такие люди, как правило, сталкивались с деликатной и нежной стороной сложной натуры Декстера Т.Амброуза — поскольку пламень и меч были припасены им для тех, кто был беден, сир и у кого никаких связей не было.
Было девять часов утра.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45