Среди прибывших был Дэниэл Брюстер, снискавший известность своими исключительно нудными сериями кинопутешествий «По миру с Брюстером». На нем были тяжелый твидовый костюм-двойка и войлочная шляпа. У Брюстера было круглое одутловатое лицо, бледные глаза, масленая лизоблюдская улыбка и огромные, влажные, красные руки. Телеоператор Стивен Блор был важный толстяк с отекшими, раздраженными глазами и разрушившимися зубами, которые он громко и смачно сосал всякий раз, когда задумывался. Несмотря на столь отталкивающую внешность, он хвастался, что пользуется успехом у женщин.
– Сколько у вас тут славных девочек! Никак не ожидал от такой дыры,— заметил Блор, когда Питер отвозил его в гостиницу.
– Правда? — холодно спросил Питер.
– О да,— сказал Блор, потирая руки.— Столько красавиц! Ну, хоть вот эта… Прелесть, шельма! Эх, притормозить бы тележку, чтоб она одарила меня взглядом, а? Мой девиз — «любовью за любовь», истинные джентльмены денег не дают!
– Стив — настоящий друг,— хихикая, объяснил Дэниэл Брюстер.— Он — душа всего коллектива «Би-би-си», понятно тебе? Без него не обходится ни одна вечеринка, ни одна компания! Вот только немного зациклился на девках, правда, Стив?
– Именно так,— сказал Стив таким тоном, будто разговор велся об эпидемии гриппа.
– Да, он истинный друг! — с гордостью повторил Брюстер.
– Думаю, в гостинице вам будет хорошо,— сказал Питер, переводя разговор на другую тему.— Она хоть и небольшая, но уютная. Ее хозяева — китайцы.
– Хотелось бы надеяться, что она чистая,— угрюмо сказал Блор,— а то знаю я этих китаезов! И уж точно не собираюсь есть всякую муру, которую они готовят.
– Китайская кухня славится на протяжении уже многих веков,— заметил Питер.
– Ну вот сам ее и ешь,— сказал Блор. — А мне этой ерунды не нужно. Ну, я малость пошатался по таким местам и понимаю, что здесь не закажешь приличной английской еды. Рыбу, жареную картошку, яичницу с беконом… Бифштекс… И с меня довольно. Да и любой останется доволен. А то, знаешь, я разных деликатесов не люблю. Терпеть не могу этой поганой иностранной еды!
– Стив — истинный англичанин,— с восхищением сказал Брюстер.
– Знаю, в большинстве стран света как-то по-дурацки питаются. А мне что за дело? Я из-за этого страдать не намерен,— договорил Блор.
Питер чувствовал, что радость от обретения пересмешника быстро улетучится, если судьба пошлет ему бесконечный поток таких, как Блор.
– Вот устроимся, и я возьму интервью у тебя и у девушки,— сказал Брюстер таким тоном, будто оказывал Питеру честь,— а потом мы со Стивом поедем в горы посмотреть на этих птиц и эти деревья. Нам нужен материал для фильма.
Питер сделал глубокий вдох, чтобы не выдать волнения.
– Во-первых, я не уверен, что мисс Дэмиэн согласится давать интервью,— сказал он,— а во-вторых, местоположение долины до поры до времени держится в секрете.
– Но для меня-то можно сделать исключение? — сказал Дэниэл Брюстер оскорбленным тоном.— Одной моей программы, показанной по ящику, будет достаточно, чтобы Зенкали нанесли на карту.
– Зенкали уже нанесен на карту и без вашей помощи,— сказал Питер.— В любом случае, если хотите попасть в долину, вам придется переговорить с Олифантом и с Кинги.
– Да уж, конечно, они мне не откажут,— сказал Брюстер.— Они же наверняка видели мои программы!
– Не думаю,— сказал Питер.— На Зенкали нет телевидения.
– Как, у вас нет телестанции?
– Нет. И я считаю, это лучше всего свидетельствует о цивилизованности нашего острова,— заявил Питер.
Весь остаток пути до гостиницы ехали в полном молчании. Затем Питер вернулся в порт и повез еще троих репортеров в «Восходящую луну».
– Что вы с мисс Дэмиэн делали в горах после того, как совершили открытие? — спросил бледный, словно труп, корреспондент из «Дейли рефлектор» с удивительно жир ными волосами и обкусанными ногтями.— Вы помолвлены, или как?
– Или как,— отрубил Питер, которому Сайбели (так звали корреспондента) был не менее противен, чем телевизионщики.— Мы просто исследовали долины, которым угрожает затопление.
– Вы провели там ночь? — допытывался Сайбели.
– Да,— сказал Питер и тут же пожалел об этом, поняв, что сболтнул лишнее. Он пожалел об этом еще больше, огда увидел, что результатом его честного и прямого ответа явилась передовица в «Дейли рефлектор» с заголовком
«Джентльмен и птица: необычайное приключение в горах», который, как заметил Ганнибал, можно трактовать двояко.
Два других репортера, Хайбери и Куне, представляли соответственно «Тайме» и агентство «Рейтер». Эти, к счастью, не были так агрессивны и интересовались исключительно находкой пересмешника и дерева омбу, не пытаясь выяснить у Питера подробности его отношений с Одри. Питер вздохнул с облегчением, но как только он разобрался с представителями прессы, жизнь подбросила ему новые заботы.
Когда «Императрица Индии», высадив на Зенкали десант военных, вернулась в Джакарту, ее владельцы приказали капитану срочно плыть назад на остров, и на сей раз с небывалым количеством пассажиров.
Первым из вновь прибывшей депутации на берег сошел сэр Ланселот1 Хейверли-Эггер, председатель Всемирной организации по защите исчезающих видов (которая известна ее друзьям под аббревиатурой ВОПЕС),—бывший, а ныне кающийся охотник на крупную дичь, многогранный натуралист и неплохой дипломат по натуре. Это был коренастый лысый коротышка с бледно-зелеными глазами и огромными рыжеватыми усищами, излучающий самодовольство. Его сопровождал секретарь Всемирного треста натуралистов, досточтимый Альфред Клаттер, похожий на насекомого богомола под хмельком.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78