Ангел открыл.
На пороге стоял проводник, удивленно разглядывая крепкий чай на нашем столике, явно пытаясь припомнить – приносил он нам эти стаканы или нет.
В коридоре вагона уже шла бурная утренне-туалетная жизнь.
– Чайку не желаете? – спросил проводник упавшим голосом.
– Спасибо, нет, – поблагодарил его Ангел.
Даже на вид, не говоря уже о запахе, его чай отличался от нашего.
– Через полчасика прибываем, – проинформировал нас проводник и осторожно прикрыл дверь нашего купе.
– Вот, – с упреком сказал я Ангелу. – А я так ни хрена и не знаю, чем все это кончилось.
– Тогда – телеграфно: в восемнадцать лет, когда маленькому Сереге исполнилось два года, Толик-Натанчик выиграл первенство России во взрослом среднем весе и получил долгожданное звание «Мастер спорта». Но к тому времени наш знаменитый, вдрызг политизированный советский спорт стал катастрофически разваливаться. Хоккеисты, фигуристы, пловцы и легкоатлеты с гимнастами рванули в Америку, в Австралию, в Германию… Невостребованными остались тяжелоатлеты – борцы, боксеры, штангисты. Никому «там» они были не нужны! Так же, как и русские литераторы, поэты и драматические актеры. Мы уже с вами об этом говорили…
Итак: русский спорт умирал. Но у Толика-Натанчика под началом уже находилось более полутора сотен вполне обеспеченных бойцов…
– Как, опять банда?! – ужаснулся я.
– Нет, – твердо ответил Ангел. – Не «банда». Я бы сказал – «команда». С момента возникновения перестроечных частнопредпринимательских ужимок нашего родного нэпа пророс и знаменитый жестокий российский рэкет. В этот промысел и повалила большая часть растерявшихся и никому не нужных спортсменов. А также малое и среднее звено нашей доблестной милиции… Вот Толик-Натанчик Самошников – Самоха, мастер спорта, чемпион России, признанный и легендарный со школьных времен «авторитет» – и создал некий «заградительный отряд», который должен был противостоять этому бесчинству. Он, так сказать, «выстроил крышу» чуть ли не для всего частно-ремесленно-торгового мира Калининского района!..
– А на что существовал этот «бедный самаритянин», этот Робин Гуд районного масштаба? Все-таки – мать, жена, детеныш…
Ангел весело рассмеялся:
– Деятельность «команды» Толика была, да и сейчас осталась, крайне далека от намека на благотворительность! Отчисления «крыше» были чуть меньше, чем требовал рэкет, но за эти же деньги Самоха гарантирует каждому «крышуемому», извините за выражение, здоровье и неприкосновенность. А это, согласитесь, дорогого стоит…
К тому времени Николай Дмитриевич Петров стал полковником запаса. Кому-то в Смольном очень потребовалась его должность для молодого родственника-милиционера, уволенного из райотдела за взятки, и полковника Петрова отправили на пенсию.
Теперь почти все операции мы разрабатывали втроем – Толик, Николай Дмитриевич и я.
Николай Дмитриевич отвечал у нас за разработку действий против сотрудников милиции, замочивших свой хвост на взяточничестве, предательстве, а иногда и на открытом бандитизме. Мы же с Толиком строили козни остальным «отморозкам». Независимо от того, на кого они были «завязаны»…
– Стоп, Ангел. Подождите, – встрепенулся я. – Ваша-то какова роль в этом, с моей точки зрения, все-таки полубандитском триумвирате? Чем вы там можете быть полезным?!
– Обижаете, начальник, как сказали бы наши пацаны, – рассмеялся Ангел, попытавшись скопировать хрипловатую блатную манерочку. – Диапазон моих возможностей, когда-то данных мне Небом, оказался вполне достаточным для этой работы. Начиная от «предвидения» замышляемого нашими противниками до устранения прямой угрозы жизни наших сотрудников или их семей… Наша задача не уничтожать физически тех, против кого мы работаем, а довести их до законного – подчеркиваю – законного суда! Это я вам как юрист говорю. Одновременно я вынужден признать, что не все наши суды так уж безгрешно следуют духу и букве закона… Вот когда начинается мое основное вмешательство, уже как Ангела-Хранителя! Я должен своими Способностями, заложенными в меня еще в начальных классах Школы Ангелов, суметь «незримо повлиять» на ход следствия и на течение судебного процесса. Да так, чтобы уберечь следствие, а потом и суд от нечаянно или заведомо неверного решения. Чтобы избежать несправедливого осуждения невиновного и оправдания подонка!.. Иногда и у меня происходят срывы. И тогда мне приходится ездить в Москву, в Верховный суд… Вот как в данном случае, например. Так что, Владим Владимыч, вы уж не катите бочку на наш триумвират!..
– И Толик стал невероятно богатым и уважаемым человеком? Да? Так ведь должны кончаться все сегодняшние святочные истории? Так, Ангел?.. – может быть, даже излишне саркастично спросил я.
Неожиданно мне стало тоскливо и обидно от угадываемых банальностей.
– Уважаемым – да, а вот богатым… Нет, богатым он не стал, – ответил мне Ангел. – Очень большие расходы… Он перестроил церковь в Више, которая вот-вот должна была завалиться… Сам закупил все материалы, сам работал на этой перестройке, как когда-то в колонии, когда возводил часовню для несовершеннолетних правонарушителей. Платит фиксированную зарплату священнику отцу Гурию. Из своих… Дороги в деревне привел в порядок, водопровод проложил во все дома Виши. Пристроил к сельскому клубу спортивный зал с душевыми и медицинским кабинетом – сам тренируется там, мальчишки к нему из окрестных поселков на занятия ездят. Там у него борьба и акробатика… Сейчас бассейном двадцатипятиметровым бредит! Он вообще почти переехал в деревню.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89