— Прости. Забудь об этом. Я не вправе задавать тебе подобные вопросы. — Она уткнулась лицом в подушку.
После непродолжительного молчания Тэд сказал с нежностью:
— Комбидресс я купил для тебя. — Она уставилась на него, онемев от удивления. — Это правда. Для тебя. У меня нет другой женщины. — Говоря это, он ласкал ее грудь, держа в ладони, словно в чаше. — По возвращении из Вьетнама я узнал, что моя невеста ушла к другому. Ушла давно, но, жалея меня, не писала об этом. С тех пор я не заводил длительных связей. Получал то, что мне нужно, столько же отдавая взамен, чтобы совесть была чиста, и расставался, как только желание исчезало. Я не святой. И никогда не старался им быть. Да, женщин у меня было много. Но я не стремился к постоянству, предпочитая одиночество. Может, боялся влюбиться и снова оказаться покинутым, — добавил он, пожав плечами. — Как бы то ни было, меня вполне устраивала жизнь, которую я вел. А потом я перебрался сюда. Познакомился с твоими детьми. Они оказались такими милыми! Я задумался о том, правильно ли живу. Мне всегда так хотелось иметь детей! — Он вздохнул. — Но дело, конечно, не в детях, а в тебе. Я нередко ловил себя на том, что подглядываю сквозь деревья гораздо чаще, чем хотелось бы, когда твоя машина подъезжает к дому. И всегда находил предлог выйти во двор, когда там появлялась ты, чтобы лишний раз посмотреть на тебя, убедиться, что вблизи ты так же красива, как и издали. Но ты ни разу не заговорила со мной, и я оставил все как есть. А когда становилось очень одиноко, говорил себе, что я просто молодец, что чертовски умен, потому что не дал завлечь себя в ловушку. Я возблагодарил судьбу, которая загнала на дерево твоего котенка. Это послужило предлогом для более близкого знакомства. — Он пробежался пальцем по ее щеке. — Я тогда взглянул тебе в глаза и все понял. И с тех пор при встрече с тобой у меня возникало желание. Я всегда хотел тебя, всегда хотел делать это. — Голос его звучал тихо, но страстно. — Когда я застал тебя у водозаборного крана, то с трудом подавил желание овладеть тобою прямо там, у стены.
— И что же тебе помешало?
На лице его отразилось удивление.
— А ты позволила бы?
— Честно говоря, не знаю. Но ты мог попробовать.
Он смотрел на нее в задумчивости, сам не зная, сказать или не сказать. Наконец, поймав ее взгляд, решился:
— Мне казалось тогда, что я хочу тебя только в постели. А ты заслуживаешь гораздо большего.
Она отвела взгляд. Эта откровенность возбуждала.
— Тогда почему ты явился на следующий день в магазин?
— Не мог устоять. Хотел еще раз взглянуть на тебя при свете дня, чтобы убедиться, что ты существуешь на самом деле. И убедился, что существуешь. — Он запечатлел на ее губах долгий поцелуй. — Всегда существовала. — И после еще одного такого же страстного поцелуя продолжил: — Вот я и заявился в «Фантазию», уверенный в том, что хочу тебя, но совершенно не зная, каковы твои чувства ко мне. И решил проверить, заставив тебя ревновать.
— Это было подло и гадко. Тэд озорно улыбнулся.
— Зато сработало, не так ли? — Она промолчала, поджав губы. — Когда ты вернулась после свидания с Кэйвано, я выглядел настоящим ослом. Ты что, не уловила даже намека на ревность?
— Разве что намека. Но с твоей стороны было не очень-то этично прийти ко мне в магазин за подарком для своей возлюбленной, да еще купить предмет дамского туалета!
— Возлюбленной, — со смехом повторил он это старомодное слово. — Приходи ко мне, когда захочешь, и я покажу тебе комбидрес с чулками, — сказал он, приникнув губами к ее шее. — Они так и лежат, завернутые в розовую бумагу, хотя я разворачивал их несколько раз, чтобы полюбоваться.
— Что за извращенность!
— Гм. Я воображал твои груди в этих кружевных чашах. И твои соски, натягивающие кружево.
Тэд снова поцеловал ее, и рука его, гладившая ее талию, передвинулась на живот. Затем скользнула к треугольнику рыжеватых волос. Элизабет вспыхнула, когда взгляд его вслед за рукой устремился вниз. Он взял пальцами светлые завитки.
— Какие красивые! Мягкие и сексуальные. И это было только начало.
— Ты… что ты, хм, имел в виду… когда вешал здесь гамак?
— А ты можешь найти ему лучшее применение?
— Нет, — вздохнула она. Получасом раньше он попросил:
— Проводи меня домой.
Элизабет сочла эту идею безумной, но согласилась, так ей хотелось продлить эту ночь. Она накинула на себя разорванную ночную сорочку, которую подал ей Тэд, подняв с пола. Сам он натянул брюки и… ничего больше, все остальное понес в руках. Они прокрались вниз, стараясь не шуметь, чтобы не разбудить детей, и вышли через заднюю дверь. Оба только сейчас обнаружили, как громко скрипят петли, когда дверь открывается.
Смеясь, чувствуя себя восхитительно молодыми, они на цыпочках пробежали по холодной влажной траве к его дому, несколько раз останавливаясь, чтобы поцеловаться. Он предложил опробовать гамак, который так кстати повесил между деревьями. Но Элизабет усомнилась в том, что гамак привязан достаточно крепко и не сорвется. И тогда Тэд, смеясь, крепко обнял ее, сказав, что она чудная, прелестная спорщица.
А сейчас они лежали в гамаке. И ничуть не замерзли, несмотря на ночную прохладу. Даже Элизабет, у которой подол ее длинной ночной сорочки был задран до талии. Потому что Тэд был на ней и… в ней.
Ее согнутые в коленях ноги очень удобно устроились на краях гамака. Они отдыхали там, когда Элизабет переставала покачивать гамак, касаясь земли кончиками пальцев. Покачивание гамака было мерным и ленивым, но усиливало их ощущения тысячекратно.
— Я не думала, что ты можешь… Я имею в виду, что… Как ты можешь оставаться…
— Твердым?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48