Эвери снова переступил с ноги на ногу и смущенно отвел взгляд.– Ты действительно хотела это сделать? Я непростительно жестоко обошелся с тобой. Но я собирался написать письмо. Ты не представляешь, как мы были заняты, Корри. Если бы ты когда-нибудь побывала на приисках, то знала бы…– Вот как?Гнев клокотал в ее груди. Неужели она когда-то была счастлива с объятиях этого человека, стонала от восторга, когда он целовал ее, а теперь носит под сердцем его ребенка? В это нельзя было поверить! Ей казалось, что она в карнавальном кривом зеркале видит какое-то чужое, искаженное отражение своего Эвери. И усы какие-то не те, длинные и облезлые. И подбородок не тот, вялый и безвольный.– Эй, леди, оставьте парня в покое! Вы что же, не слышали, что он вам сказал?Мужчина, стоявший позади Эвери, почесал бороду и выплюнул отвратительную, зловонную табачную жвачку, которая упала в дюйме от подола Корри. Она поняла вдруг, что вся эта толпа мужчин безмолвно ополчилась на нее, женщину, за то, что она вмешивается в их дела и посягает на одного из них. Корри взбеленилась.– Вас никто не спрашивает! Эвери, мне надо поговорить с тобой. Ты же понимаешь, что это неудобно делать здесь.– Знаешь, Корри, а ты ни на йоту не изменилась. Нрав у тебя все такой же непокладистый.Эвери улыбнулся, и Корри показалось, что улыбка у него вышла несколько натянутая.– Эвери, я не могу больше ждать! И откладывать дольше не стану. Теперь я вижу, что мне следовало сразу же ехать к тебе, а не ждать в Доусоне так долго. Так что ты выслушаешь меня здесь и сейчас. Иначе ты опять уедешь Бог весть куда, на этот свой Скукум, не будешь отвечать на мои письма, и мне придется до старости прождать тебя в этом проклятом Доусоне!– Послушай, Корри…– И никаких «Послушай, Корри»! Ты не имеешь права от меня отказаться! Ты соблазнил меня, или ты этого уже не помнишь? Так вот, я беременна, Эвери! Беременна!Корри сама не верила, что смогла произнести эти слова прилюдно, перед огромной толпой мужчин, с любопытством наблюдающих за драматической сценой. На ее глазах выступили слезы унижения. Если бы она только могла дать ему пощечину и уйти, не оглядываясь! И никогда его больше не видеть! Но был ребенок. Их с Эвери ребенок!– Эвери, нам надо поговорить, и я останусь здесь с тобой и буду ждать, сколько нужно, хоть до полуночи.– Корри…Эвери хотел что-то ответить, но передумал. Вместо этого он только улыбнулся, холодно и безразлично.– Ну что ж, хорошо. Оставайся со мной и жди, раз уж ты действительно так этого хочешь. ЧАСТЬ 3 Глава 24 «Согласен ли ты, Эвери Курран, взять в жены Корделию Стюарт?..»Их венчал двадцатипятилетний священник Фардон Паттс, высокий и худощавый человек с огромным кадыком. Он пришел в нескрываемое; восхищение, получив от Эвери маленький мешочек золотого песка – пожертвование на строительство церкви. Он пришел в еще больший восторг, узнав, что Корри в одиночку предприняла многотрудное путешествие на Север, чтобы разыскать своего жениха. Молодой священник оказался в душе романтиком.Милли дала Корри голубую шерстяную шаль невероятных размеров. Корри завернулась в нее, чтобы ее беременность не слишком бросалась в глаза. Свадебный наряд невесты состоял из голубой саржевой юбки и белой шелковой кофточки с большим кружевным воротником. Широкополая шляпа венчала высокую прическу. Оглядев себя в маленьком зеркальце, Корри увидела, что лицо ее бледно и печально, а губы дрожат: она была готова расплакаться.Милли с Альбертой на руках была ее посаженой матерью, а старатель, случайно проходивший мимо церкви, был приглашен на роль свидетеля.Фардон Паттс совершал обряд в недостроенном помещении, среди штабелей досок и куч опилок. В то время, как его голос то поднимался до небес, то затихал почти до шепота, Корри была погружена в свои мысли. Она должна была так поступить ради благополучия своего ребенка. Как бы то ни было, у него должен был отец. Дитя должно быть любимым, желанным и заботливо взращенным. Корри помнила, каким счастливым было ее детство, и не хотела, чтобы ее собственный ребенок чувствовал себя в чем-то обделенным.Корри ощущала на своем пальце тяжесть обручального кольца. Оно было нескладное и безыскусное, выплавленное из куска самородка. Эвери второпях купил его у «Майера и сыновей», специализирующихся на изготовлении «подарочных» ювелирных изделий. Оно было такого размера и формы, что больше подходило к мужской руке, чем к женской. Корри мимолетно вспомнила о тете Сьюзен. Для нее было бы настоящим горем видеть, в какой спешке и нищете выходит замуж ее любимая племянница. А что бы сказал Куайд? Наверняка его проницательные голубые глаза наполнились бы гневом при виде того, как его Делия стоит под венцом с человеком, которого больше не любит. Корри чувствовала, что ее сердце готово разорваться от боли на куски. Она постаралась отогнать от себя мысли о Куайде. Если она будет думать о нем, то не выдержит и расплачется. Как будто издалека до нее донесся голос священника:– Ну вот, теперь вы муж и жена. Мистер Курран, поцелуйте свою супругу. Сейчас для этого самое подходящее время.– Да, конечно.Эвери поцеловал ее. Она ощутила прикосновение сухих губ, мягких шелковистых усов и невольно вспомнила нежные, страстные поцелуи Куайда. Милли счастливо улыбнулась, вздохнула и сказала:– Теперь ты замужняя женщина, к добру это или к худу. Надо надеяться, что к добру. Давайте поедем ко мне и выпьем по глотку шампанского. Пока ты одевалась, Корри, я успела послать за ним. Еще есть лососина. Так что можно устроить настоящий свадебный ужин.Эвери озабоченно ответил:– Мы были бы очень рады, но, к сожалению, у нас совсем нет времени.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136