Доктор поддерживал ее под локоть, чтобы не поломать ноги на неровном и вспученном за зиму тротуаре. Корри весело щебетала:– Ну куда мы пойдем? Как это прекрасно – чувствовать себя свободно, – а сама тем временем беспокойно оглядывалась.Посреди улицы кто-то бросил телегу, безнадежно увязшую в грязи. Слева из дверей дансинга вывалилась компания кутил, которые кричали, громко хохотали и сталкивали друг друга с тротуара в грязь.Прежде чем доктор Санти успел что-нибудь сообразить, Корри решительно направилась в сторону подвыпившей компании, изо всех сил стараясь сохранять хладнокровие. Она изящно держала доктора под руку и пыталась унять дрожь в пальцах, которая могла бы ее выдать. Дансинг со всей его кутерьмой – вот единственный шанс спасения!Когда они поравнялись со входом в заведение (вывеска гласила, что оно называется «Юконец»), Корри замедлила шаги. Она упорно смотрела на одного из мужчин, огромного, краснолицего чечако, надеясь встретиться с ним глазами. Так и случилось.– Эй, привет, а ты хорошенькая!К ее радости, мужчина был сильно пьян. Очевидно, он не отказывал себе в удовольствии пропустить стаканчик после каждого танца. А танцевать был большой любитель. Он поклонился ей и икнул.– Очень хорошенькая. Не то что здешние коровы.Его приятели обернулись и посмотрели на Корри. Она ослепительно улыбнулась им и стала завлекающе вилять бедрами, как, она видела, это делают проститутки. Она томно взглянула еще на одного простофилю и послала ему воздушный поцелуй, чувственно надув губки. Корри поймала себя на мысли, что никогда прежде не флиртовала с мужчинами. Отчаяние вынудило ее и на такое!– Корри, что ты делаешь? Подожди…Доктор Санти почувствовал неладное, и его пальцы впились в локоть Корри.– А что? Я просто выказываю свое дружелюбие…Голос Корри был абсолютно спокоен и беспечен. Она заметила, что мужчины вместо того, чтобы расходиться, теснее сбиваются в кучу у входа в дансинг. Только это ей и было нужно! Она сунула руку в кармате и нащупала щетку для волос. Потом стремительным, неуловимым движением ткнула ею в глаза своему спутнику. Доктор Санти вскрикнул от неожиданности и одной рукой схватился за лицо.Корри ловко вывернулась от него и бросилась к дверям. Попутно она налетела на одного из старателей, который не удержался на ногах и завалился на другого. Тот был настолько пьян, что свалился и сбил с ног еще одного. Кто-то кого-то ударил. Началась драка.Пользуясь всеобщим смятением и неразберихой, Корри проскользнула у кого-то под рукой и влетела в дверь дансинга.В помещении было темно и накурено. От смешанного запаха винных паров и разгоряченных, потных тел было трудно дышать. Жалобно громыхало пианино, из соседней комнаты доносились стук рулетки и жужжание напряженных голосов. Из-за длинной полированной стойки на Корри удивленно смотрел бармен в белом переднике.Корри вбежала в зал и смешалась с толпой танцующих. Не разбирая дороги, не обращая внимания ни на нескромные реплики, ни на мужской смех в ее адрес, она проталкивалась сквозь плотную стену влажных, расслабленных, надушенных тел. Кто-то попытался поймать ее за талию, но она вывернулась и продолжала бежать, поскальзываясь на опилках, по направлению к дальнему концу зала.Юноша в белой куртке с подносом, уставленным тарелками с едой, чуть не налетел на нее и сердито буркнул что-то неразборчивое.Кухня! Ну конечно! Там должна быть дверь на задний двор!Корри оттолкнула с дороги юношу, тот потерял равновесие, тарелки градом посыпались на пол и разлетелись на мелкие кусочки.Она бросилась в том направлении, откуда шел юноша, и через секунду толкнула скрипящую, замызганную дверь кухни. Толстый повар-китаец удивленно приподнял бровь, но Корри была уже на заднем дворе и пробиралась среди пустых коробок и мусорных куч. Из-под ее ног метнулась в сторону крыса, Корри едва не потеряла равновесие, но удержалась и продолжала бежать без оглядки.
Ли Хуа надела черный шелковый пеньюар и медленно застегивала перед зеркалом янтарные пуговицы. Ее рука слегка дрожала – то ли от радости, то ли от волнения. Было около полуночи, то самое время, когда солнце ненадолго скрывается за горизонтом, чтобы вскоре снова взойти на небосклон. Из-за стены раздавались музыка, чей-то смех. Жизнь в «Принцессе Дансинг» била ключом.А ее собственная жизнь? Ли Хуа опустилась в роскошное кабинетное кресло-качалку, недавно приобретенное у местного антиквара. В доме у Стюартов было точно такое, – наверное, поэтому она не удержалась и купила его.Ли Хуа терзали сомнения. Она до сих пор не могла поверить до конца… С того момента, как два часа назад Уилл сделал ей предложение, Ли Хуа не находила себе места. Она бродила взад-вперед по кабинету, то и дело натыкаясь на маленький инкрустированный столик, забитый флаконами с помадой для волос, щипцами для завивки, парижскими шляпками и париками, разными украшениями…– Ли Хуа…Уилл произнес ее имя каким-то сдавленным голосом, он чувствовал себя неловко среди всех этих женских безделушек.– Ты знаешь, я немногое могу тебе предложить. Моя нога… в общем, я навсегда останусь хромым, это очевидно. Что касается моей медицинской практики, то я решил остаться здесь, на Аляске, до тех пор, пока люди будут нуждаться в моей помощи. Я люблю Север. И мне нужна женщина, которая разделила бы мою любовь. – Он взял Ли Хуа за руку и сжал ее. – Мне нужна ты.– Я?Ли Хуа недоуменно посмотрела на него, чувствуя, как трепещет ее сердце.– А кто же еще? – Уилл смущенно улыбнулся. – Ты единственная женщина, которую я люблю, Ли Хуа. Я полюбил тебя в тот день, когда увидел впервые, на Чилкутском перевале.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136