Кидд почувствовал, что пора взять себя в руки и успокоиться. Он сделал несколько глубоких вдохов и выдохов.
– Свяжите лодки вместе, – скомандовал он, по-прежнему судорожно сжимая в руке окровавленную саблю.
После пережитой смертельной опасности Тома начала бить дрожь, он ослабел. Однако люди смотрели на него, ожидая приказаний. Кидд заставил себя собраться с мыслями.
– Поулден, лезь в лодку лягушатников и заряди пушку.
Низенького офицера-канонира нигде не было видно, очевидно, бедняга погиб во время схватки.
Пока Поулден ползал среди веревок, разыскивая порох и ядро, Кидд огляделся. Везде виднелась кровь, но, побывав в стольких сражениях, он уже не поражался таким страшным зрелищам. Раненые лежали вместе на дне баркаса, в эту минуту с французской лодки перелез Пибис. Заметив на себе взгляд Кидда, врач поднял руку для того, чтобы показать испачканный в крови топорик.
Поулден крикнул, что все готово, и разоруженных французов перевели с баркаса на их лодку, где развернутая в обратную сторону пушка была направлена в упор на собранных в кучу пленников.
– Эй вы, монсеньеры! – сердитый окрик Кидда остался без ответа, французы хранили угрюмое молчание. Он повернулся к своим матросам.– Никто из вас не говорит по-французски?
Смущенное молчание было красноречивее любых слов. Неужели ему придется забыть о своем офицерском достоинстве и объясняться на языке жестов? Внезапно Кидд повернулся к Роусону:
– Передай французам, что их побросают за борт или уничтожат, как только они начнут выказывать неповиновение.
Пусть лучше потешаются над Роусоном, а не над ним.
Заметив, что он до сих пор сжимает в руках абордажную саблю, Кидд положил ее на дно лодки и снова взялся за румпель. У него сильно ныл бок, голова раскалывалась от пульсирующей боли. Кидд серьезно подумывал о возвращении на «Крепкий», чтобы дать отдых и себе, и измученным людям. Пленные французы поплывут следом за ними на коротком буксире, они смогут грести, но, будучи под жерлом пушки, вряд ли осмелятся что-нибудь выкинуть. Надо было послать на помощь Поулдену еще трех-четырех человек.
Пибис занимался ранеными, лежавшими на дне баркаса.
– Возвращаемся домой, – объявил Кидд, оглядываясь вокруг себя в поисках компаса. – Ты не помнишь, какой курс…
Бледный как полотно Роусон протянул разломанный ящичек с разбитым компасом. Похолодев от ужаса, Кидд сразу понял, в каком опасном положении они очутились. Туман вокруг лодок стал еще плотнее, колыхающиеся волны также не позволяли установить, с какой стороны они приплыли. В пылу сражения все забыли, откуда и куда они плыли. У них не было ни одного навигационного прибора, с помощью которого можно было бы определить направление своего движения, чтобы не заблудиться в бескрайних морских просторах или не напороться на одинокие безжизненные скалы вокруг Ньюфаундленда.
На лицах людей проступило выражение мрачного озлобления: всем было ясно, насколько ничтожны их шансы найти нужный курс. Кидд, обернувшись к Роусону, приказал:
– Ступай к французам и поищи их компас.
Мичман подтянул лодку французов и перебрался в нее, как вдруг на ее корме приподнялся француз, которого пощадил Кидд, в руках он держал компас. Роусон поднял руку, делая ему одобрительный знак, и полез на корму. Но тут француз, злобно взглянув на Кидда, с отчаянной решимостью поднял ящичек и бросил его в воду, прежде чем Роусон добрался до него. На баркасе все застыли, словно не веря своим глазам, но через миг англичане вскочили на ноги, яростно выкрикивая проклятия:
– Свернуть шею этому ублюдку! Хватай его!
Поулден лихорадочно провел рукой по стволу пушки, если начнут перескакивать на французскую лодку, то как ему быть в таком случае, не стрелять же в своих.
– А ну стоять! Вы кто – моряки или расхныкавшиеся салаги! – заорал Кидд. – Пусть кто-нибудь только посмеет перебраться к французам!
Он окликнул квартирмейстера Соултера, сидящего на носу возле небольшого поперечного брашпиля.
– Соултер, впереди ведь твои люди, – крикнул он, указывая на них взмахом руки. – Ты отвечаешь передо мной за их поведение, чтобы они не вели себя как плаксивые бабы.
– Сэр, вам помочь? – смуглолицый Лаффин выпрямился во весь свой огромный рост с задней банки, где ему только что перевязали рану на шее.
– Благодарю, Лаффин, – ответил Кидд, почти не скрывая своего облегчения. Если бы ситуация в лодке внезапно ухудшилась, то боцманмат оказался бы бесценным помощником.
– Я надеюсь, что сейчас положение уладится. Весь бесполезный хлам за борт. Раненые к мистеру Пибису.
Поломанные весла, расщепленные решетки, вместе с ними все прочие обломки – все полетело в воду.
– Мертвецы, сэр? – дрожащим голосом спросил Роусон.
Лицо Кидда посуровело.
– Может быть, неприятель совсем рядом. Отправить их за борт.
Если бы они повстречались с другой вражеской лодкой, трупы мешали бы сражаться. После короткой паузы первый мертвец с плеском упал в воду. Его неподвижное тело медленно поплыло прочь. В пылу сражения англичане избавлялись от трупов – такова была их манера; французы обычно сохраняли мертвецов на борту в виде балласта или прикрытия. Затем в воду полетели другие мертвецы, один из трупов все никак не хотел отставать от лодки и своим видом мешал Кидду – сосредоточиться на том, как найти выход из их опасного положения. Туман по-прежнему клубился вокруг баркаса, явно не желая рассеиваться.
– Кто-нибудь из вас бывал раньше в районе Больших банок? – спросил Кидд, стараясь скрыть свою тревогу и смятение.
В ответ послышалось мрачное и унылое бормотание, видимо, вызванное беспомощностью офицера, пока наконец не поднялся один из матросов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113