Виталий Владимиров
Колония
К О Л О Н И Я
Как бесконечно долог этот путь
В лесу густом, непроходимом,
Но прежде, чем навек уснуть,
Мне весь его пройти необходимо.
Дж. Неру
"...пусть люди забудут обо мне на следующий день
после похорон, это меня не трогает; я неотделим от
них, пока они живы, неуловимый, безымянный, сущий
в каждом, как во мне самом присутствуют миллиарды
почивших, которых я не знаю, но храню от уничтожения;
но если человечество исчезнет,
оно в самом деле убьет своих мертвых."
Жан-Поль Сартр
"Главное, товарищи - это творческая направленность
необходимых взаимоотношений."
Из выступлений на собрании
Глава Первая
--===Колония===--
К О Л О Н И Я
Глава первая
...На белой веранде сквозь стеклянные пластинки, заросшие атласными морозными
узорами, искоса, но сильно пробивалось солнце. Дверь не открывалась - за ночь
намело сугроб у порога, я с трудом его отодвинул, боком протиснулся на крыльцо
и, задирая валенки, пошел лесом на поляну. Льдистый снежок, сухо шурша,
ссыпался в воронки моих следов, сверкающим вздохом оседал с мохнатых елей на
горностаевые сугробы, нечасто утыканные свалившимися шишками да утонувшими в
снегу обломками веток. Солнце кололось искрами белого покрова, переливалось
перламутром сосулек, родниковая свежесть холодила лицо, тихо обдувала шею,
проникала сквозь мохнатую клетку свитера, надетого на голое тело.
Я встал посреди поляны, зачерпнул обеими ладонями горсть снега и рас-
тер занемевшее на мгновение лицо. Кровь разогналась, пробежала волной по
ставшей горячей коже, и я вдохнул всей грудью чистоту нашей русской зи-
мы...
Дурным, истошным голосом заорал павлин в соседнем саду, потом высоко
взвелся голос разносчика - каждое утро, проходя мимо наших окон он кри-
чит что-то очень похожее на "Бо-о-о-ли-и-ит!" - и я проснулся.
Глухо рыча, работал кондиционер, гнал слабый ветерок, обдувавший мок-
рое от пота лицо. Желанная зима опять явилась сном- обманом и исчезла
вместе с пробуждением.
Я откинул влажную простыню, сунул ноги в плоские шлепанцы с петлями
для больших пальцев и пошаркал в ванную комнату. Облицованный серым мра-
мором куб пространства уже с утра был будто налит духотой. Я встал под
душ, отвинтил кран до отказа. Из металлической розетки, прохрипев нутром
труб, пролились несколько струек воды и иссякли.
Опять в баке нет воды.
Я завинтил кран, вылез из ванной и, ощутив на мгновение облегчающую
свежесть спальной, прошел в душную столовую, поднял трубку внутреннего
телефона и позвонил на ворота, сторожу. Он поднял трубку после третьего
вызова:
- Да, сэр, - услужливо спросил он.
- Да, сэр, водяной насос, - ответил он и замолчал.
- Водяной насос, - повторил я.
- Водяной насос, сэр, - повторил он с готовностью.
- Водяной насос, - сказал я, свирепея.
- Нет воды, сэр.
Я бросил трубку на рычаг. Тут уж ничего не поделаешь.
Вспомнилась песенка: "О, Рио-де-Жанейро, чего же там только нет - и
днем воды там нету, а ночью света нет." Врет песенка - в Рио как раз все
было. А здесь, как говорили классики, явно не Рио.
Подошел к большим, во всю стену, дверям и раздернул шторы. Двери
двойные - наружные с припудренными пылью стеклами, внутренние - с сетка-
ми против москитов и всякой другой летающей нечисти: мух, ос...Здесь ле-
тают даже тараканы и мыши.
Экзотический пейзаж за прямоугольником дверного проема на балкон -
как картинка фотообоев. Откинули спинки алюминиево-трубчатые плетеные
кресла. Балкон, сложенный из квадратов мраморной крошки, повис над не-
большим, покрытым коротко стриженной травой двориком с кустами тропичес-
ких цветов вдоль забора и молодой пальмой в углу.
Далее, через узкую улочку такие же сады и дома с плоскими террасами
крыш, выступами балконов, каменными козырьками от солнца над окнами, ку-
бами кондиционеров, врезанных в окна. От бетонных столбов, сквозь густую
листву деревьев, в которой можно различить то попугая, то удода, протя-
нулись электрические провода в бахроме изоляции.
В небе парят орлы и коршуны и время от времени беззвучно проплывают
горбоносые самолеты, заходящие на посадку.
Обычно эта картинка жарится на солнце, сонлива и недвижна. Сегодня ее
оживляет длинный, во весь рост, черный балахон и зеленое платье, выве-
шенные сушиться на одной из крыш. Налетает ветерок, и балахон взмахивает
темными рукавами, обнимая за плечи зеленое платье, они сплетаются-расп-
летаются, и кажется, танцуют, извиваясь, восточный танец.
"Бо-о-о-ли-и-ит!" - кричит вдалеке разносчик.
Единственное, что резко и сразу напоминает Россию - воробьи. Такие же
серо-коричневые и чирикают знакомую песенку, словно чиркают клювом по
камешкам.
Сегодня опять будет жарко. За сорок. За плюс сорок. До сорока - тер-
пимо. Каждый градус плюс к сорока - словно добавилось сразу еще пять или
десять градусов.
Это третья наша с Ленкой, с моей Аленой жара здесь, далеко от зимы.
Да, ровно три года назад вызвал меня наш кадровик, скрестив кисти рук,
долго, изучающе смотрел на меня, наконец, произнес:
- Начинай оформляться. Не тяни. Время поджимает.
Глава вторая
--===Колония===--
К О Л О Н И Я
Глава вторая
В руках кадровика белый лист с подколотой бумажкой. Он погрузился в его чтение.
Я ждал.
Я ждал этого момента несколько лет. Психологическая закалка, опыт не-
однократных, пускай, коротких командировок за рубеж научили меня сдержи-
вать эмоции, и я был фатально спокоен - все равно, пока не пройдешь пас-
портный контроль в Шереметьево, пока не щелкнет замок калитки и ты в са-
мом прямом смысле не переступишь государственную границу, до этого мо-
мента считай, что ты никуда не уехал.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108