- А его ты откуда знаешь?
- Я того бармена, что всех баб перетрахал, бутылкой по башке съездил.
- За что?
- Чтобы знал свое место и уважал белого человека. Но тот тоже нашу
Систему-то изучил, партайгеноссе нажаловался, тот сразу в столицу соб-
рался, повод есть, ЧП - наш советский полуеврейский переводчик иностран-
ца избил. Я нашим переводчикам в посольстве дозвонился, они генсека
настроили, тот нашего отчитал - зачем партийные деньги тратишь, по ко-
мандировкам шатаешься? На месте надо работать, то есть в баре, с людьми,
то есть пить со мной. Мотай сейчас же обратно. Наш даже отовариться не
успел, пулей сюда. Но меня все-таки на полгода в кислородный цех сосла-
ли, а это пять километров по заводу, да по городу двенадцать в один ко-
нец. Зато спирт десятками литров в месяц на промывку оборудования. И как
я не спился?.. Нет, все-таки надо. надо жену, выпишу-ка Таньку, благо на
год продлили...
Дом в два этажа, на верхнем с плоской крышей и зимним садом живет на-
чальник с женой, ну, тот же Гришин, а на первом рядом с кухней и офисом
в более скромных аппартаментах - его подчиненный Дьяконов. Жена Гришина
- злая, вечно недовольная, то ли обиженная жизнью, то ли обделенная ра-
зумом. В компании всегда жди от нее какой-нибудь презрительной язвы ти-
па, ну и вкус у тебя, Истомин. Целыми днями сидела Гришина в полутемной
комнате и бесконечно заставляла забитую девочку-служанку наводить чисто-
ту. И орала на нее матом.
Дьяконова была тихой, милой неумехой и тайной алкоголичкой. Как Эли-
забет Тейлор не могла отказать себе в пирожном, так и Дьяконова пила
ежедневно, не до положения риз, но регулярно, курила и читала романы. С
ней было удобно - она всегда внимательно и сочувственно слушала, утешала
сентенцией типа, что поделаешь, один раз живем, и была безотказным собу-
тыльником.
Дьяконов ненавидел Гришина, потому что был мал ростом и был подчинен-
ным, и Гришин старался спровадить его по делам, а сам заходил к его суп-
руге. Отсюда и ходили слухи по торгпредству о связи Гришина с Дьяконо-
вой. Зная горячмй нрав Дьяконова, можно было предположить самый пе-
чальный исход, выхлестнись этот конфликт наружу.
А вот в Черной Африке начальник мог не только послать подчиненного в
командировку, чтобы провести время с его женой. Бригада из трех человек
по сервису тракторов находилась просто в рабской зависимости от их мор-
жемордого усатого босса и его благоверной пудов на десять. В доме Босса
они были и за кухарку, и за полотера, и за посудомойку. Босс держал
впроголодь здоровенного хриплого пса на длинной гремящей цепи, специ-
ально тренированного кидаться на чернокожих. Пса тайком подкармливали
бананами ясноглазые белорусские и владимирские мужики, приехавшие в
знойную Африку за березовыми чеками.
Вряд ли их жены могли себе позволить роскошь независимости, как Лена
Святослава. Он рассказывал, что Лена - дочь репрессированных родителей и
никогда гн скрывала своего отношения к Сталину, даже в присутствии высо-
ких чинов КГБ. Чины чинами, но они тоже понимали, что в "конторе" служит
не Лена, а высокий профессионал Святослав.
Все зависит от твоей экологической ниши в Системе, от ступеньки, ко-
торую ты занимаешь в ее иерархии. Чего никак не могла понять девочка в
детсаде: "А скажите, пожалуйста, почему детям родителей, кто живет бога-
то, Дед Мороз дорогие подарки носит, а другим наоборот? Вы говорите, что
Дед Мороз носит подарки только хорошим детям, а вот Ляля - очень хорошая
девочка, а Дед Мороз ей второй год забывает подарок принести."
Я вернулся из командировки с тропического металлургического завода и
так крепко обнял Ленку, что она рассмеялась, сжала меня изо всех своих
силенок в ответ и спросила:
- Что с тобой?
- Сама знаешь. На-ка примерь.
- Ой, какая прелесть, - бросилась она к зеркалу.
Розовый перламутровый жемчуг - нитка, колечко, сережки, действи-
тельно, очень шли ей.
Вечером мы лежали чистые после ванной, сытые после вкусного ужина и
полные от любви. Алена дремала, а я читал Грэма Грина "Доктор Фишер или
ужин с бомбой". То место, где горы, снег и солнце и герой ждет в кафе
свою девушку. Он знает, что у него заболит сердце от любви, когда он ее
увидит, и они пойдут обедать. Но ее нет и нет, она упала, спускаясь на
лыжах, и он потерял ее навеки.
Когда умерла моя вторая жена Наташа, я не знал, как выжить. Одиннад-
цать лет я не верил, что полюблю снова и буду любим. Но если и Алена...
- Не дай бог... - сказал я громко вслух и осекся.
Ленка тут же проснулась.
- Что случилось?
- Ерунда. Не имеет значения.
- Неправда, скажи, почему ты застонал? Я люблю тебя.
- И я тебя.
- Тогда скажи.
- Не надо.
- Но ведь мы муж и жена.
- Да. Браки творятся на небесах. Наш сотворен на седьмом небе. Но бу-
дет лучше, если я не скажу.
- Теперь я спать не смогу, думать буду.
Я долго молчал.
Лена отвернулась.
Я рассказал ей.
Она тоже долго молчала, потом сказала:
- Мы же договорились жить долго и счастливо и умрем в один день. Как
в сказке. Ты меня не подведешь? Будешь жить долго и счастливо?
- Буду. С тобой.
- Вот и хорошо, - удовлетворенно вздохнула она и заснула.
Глава тридцать седьмая
--===Колония===--
К О Л О Н И Я
Глава тридцать седьмая
А я не спал.
Смерть уже тихо проникла в дом и по-хозяйски огляделась вокруг. Маз-
нула зеленой окисью бронзовую скульптурку, разъела термитами угол дере-
вянного шкафа, повесила паутину на батику с танцовщицей, тронула желтым
листы моих записей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108