– Мой дедушка приходится дедушкой и его величеству, сэр Эйбел.
Я поклонился, не зная толком, следует мне делать это или нет.
– Мой отец был принцем, младшим братом отца его величества. Титул не из последних.
– Я знаю, – сказал я.
– Я сам простой барон, но мой старший брат герцог. Если он и его сын умрут, я в свою очередь стану герцогом.
Я не знал, что сказать, поэтому просто кивнул.
– Простой барон. Но я пользуюсь доверием своего кузена. Поэтому меня послали к королю ангридов с богатыми дарами в надежде, что, вняв моим торжественным заверениям в дружбе, он прекратит набеги на наши земли. Я рассказываю вам все это отнюдь не из желания похвастаться. Мне нет нужды хвастаться или хотя бы просто пытаться произвести на вас впечатление. Я хочу дать вам понять, что знаю, о чем говорю.
Я снова кивнул.
– Я нисколько не сомневаюсь в этом, милорд.
– Я могу поименно назвать вам всех рыцарей благородного происхождения – и перечислить не только имена, но также родственные связи и подвиги каждого. Не некоторых из рыцарей. Не большинства. А всех до единого.
– Понимаю, милорд.
– Равным образом я знаком со всеми родовитыми молодыми людьми, которые собираются стать рыцарями. В Целидоне нет рыцаря благородных кровей по имени Эйбел. И нет знатного юноши с таким именем, посвященного в рыцари или нет.
Мне давно следовало понять, к чему он клонит, но до меня дошло только сейчас.
– Я не благородных кровей, милорд. Наверное, знатным господином меня назвал нищий? Но скорее всего, он ничего обо мне не знает.
– Крол принял вас за знатного господина. Разве вы не заметили?
Я помотал головой:
– Я сказал мастеру Кролу, что не знатен.
– А он принял. Об этом свидетельствовало его поведение. Ваш высокий рост, могучее телосложение, лицо – главным образом лицо, – все подтверждает ваше заявление о принадлежности к высшему сословию.
– Я не намерен заявлять ничего подобного, – снова помотал я головой.
Я почувствовал себя так, словно стою перед строгим учителем в школе, и чуть не начал нервно переминаться с ноги на ногу.
– Мне сразу захотелось предложить вам сесть, когда Крол привел вас. И до сих пор хочется.
Дочь барона мило улыбнулась мне, давая понять, что она не возражала бы. Бил кашлянул.
– Но я не стану делать этого, сэр Эйбел. Я должен сообщить вам, что из практических соображений почти никогда не сажусь за один стол с людьми низшего звания.
– Здесь вы хозяин, – сказал я.
– Вот именно. Сидение за одним столом располагает к фамильярности, и я вынужден наказывать людей, которых сам же развратил. – Бил потряс головой. – Я наказывал несколько раз. Мне это не понравилось.
– Уверен, им тоже.
– Верно. Но…
Тут дочь барона прервала наш разговор вопросом:
– Можно мне погладить вашего кота?
Мани моментально вышел из-под стола и запрыгнул к ней на колени.
– Я поинтересовался у человека, которого допрашивал, не считает ли себя непобедимым рыцарь, упомянутый нищим.
Мне подумалось, что тут Бил должен рассердиться, но он ждал моего ответа с улыбкой.
– Вопрос кажется мне странным, – сказал я. – Сомневаюсь, что на свете вообще есть такие рыцари.
Здесь мне следует остановиться и сказать, что шатер Била был разделен пополам занавеской – тоже из малинового шелка, но не такого толстого, как стенки и крыша. Я должен сказать об этом, поскольку из-за занавески вдруг выглянула Баки и ухмыльнулась мне.
– Согласен с вами, – говорил тем временем Бил. – Но вопрос только кажется странным. Я задал его, памятуя о словах одного из сыновей моего родственника, лорда Обра, сказанных мне о вас накануне.
Иногда я соображаю очень туго, но сейчас все понял сразу.
– Оруженосец Свон?
– Да. Думаю, вы с ним знакомы.
– Он мой оруженосец, милорд.
– Нет, если он убежал от вас, – помотал головой Бил. – Он отрицает, что убежал, но мне кажется, дело обстоит именно так.
– Нет, он не убегал.
Как ни странно, мне не составило никакого труда выступить в защиту Свона. Он сказал правду, и я хотел, чтобы барон знал это.
– Очень рад слышать. Вы направляетесь к Северным горам, чтобы встать караулом в ущелье. Как долго вы собираетесь оставаться там, сэр Эйбел?
– Покуда на море не станет лед, милорд. То есть на заливе Форсетти.
– Иными словами, до середины зимы. – Бил вздохнул. – Я бы нисколько не удивился, если бы вы сказали, что Свон бросил вас.
– Нет, – помотал я головой, – он меня не бросал.
Бил снова вздохнул и повернулся к своей дочери:
– Свон родственник твоей бабушки, младший сын лорда Обра. Обр приходится племянником твоей двоюродной бабушке.
Девушка кивнула.
– Молодой Свон рассказал мне кое-какие вещи. Очень неприятно сомневаться в правдивости людей благородного происхождения, но он… он…
Я поднял руку:
– Не продолжайте, я понял.
– Идн тоже, я уверен. – Бил снова повернулся к дочери. – Он служил оруженосцем у некоего сэра Равда, рыцаря с добрым именем. Говорят, он бросил своего господина на поле боя. Я ничего не утверждаю – я сомневаюсь, что он поступил так. Но Свон пользуется такой репутацией, что в подобную ложь легко поверить. Ты понимаешь?
Дочь (по имени Идн) сказала:
– Вы наверняка знаете Свона лучше, чем мой отец, сэр Эйбел. Вы верите в это?
– Нет, миледи, – ответил я. – Я не верю в такого рода вещи, покуда не получаю неопровержимых доказательств.
На губах Била снова заиграла еле заметная улыбка.
– Я спросил Свона, что он делает среди безлюдных холмов, каковой вопрос задал бы любой на моем месте. Он много чего наговорил мне, и я поверил далеко не всему. Во-первых, он сказал, что назначен оруженосцем к крестьянину, носящему ныне звание рыцаря.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159