Лицо его посерело от усталости, опухшие глаза тускло поблескивали за стеклами очков. Ну и портрет, подумал Морган. Ему стало жаль женщину, которой судьба уготовила каждый день по утрам видеть перед собой такую помятую физиономию.
– Да двигайтесь же! – рявкнул Бек, оборачиваясь. Сайкс вздрогнул, и Бек внутренне возликовал: ведь адресовался-то он к Моргану.
– Где обнаружены следы, шеф? – спросил Морган, поравнявшись с Беком. Тот жестом указал на холмы слева.
– На дороге? – не унимался Морган, едва сдерживая самодовольную ухмылку. Он вспомнил, как Бек несколько часов назад, вернувшись от Марчетти, осыпал его угрозами, точно он во всем был виноват.
– Он просочился меж наших постов, – ответил наконец Бек, в голосе его клокотала ярость. Он терпел издевки Моргана только потому, что капитану легионеров было сейчас, наверное, очень неуютно. Что же до Сайкса, тот вообще молчал в тряпочку. Бек с удовлетворением слышал сзади его тяжелое, прерывистое дыхание.
Аджюдан-шеф дожидался их за воротами. Лицо его, с которого дождь почти смыл маскировочный крем, было похоже на нелепую маску.
– On les aura Мы их возьмем (франц.)

, – заявил он осклабясь, обнажив пожелтевшие от никотина зубы. На правом плече у него висел автомат – он крепко сжимал рукой приклад. – Капитан Марчетти в сопровождении шести легионеров идет по следу, – сообщил он, – а все выходы из долины простреливаются снайперами.
Бек осведомился, где сейчас находится группа преследования. Аджюдан-шеф, пригнувшись к нему, указал на сосновую рощицу невдалеке. В ста метрах от дороги обнаружили спрятанное снаряжение. А чуть дальше – брошенную машину.
– Но найдут ли их самих, – буркнул Бек себе под нос.
Аджюдан-шеф с минуту смотрел на него.
– Следы видны отчетливо, – возразил он. – В конечном счете, дождь помогает нам.
Он повернулся и свистнул, и все повернулись вместе с ним. С другой стороны дороги, пригнувшись, прибежал легионер с рацией. Бек сказал, что они хотели бы присоединиться к поисковой группе. Аджюдан-шеф слегка приподнял брови, затем нехотя кивнул. А Бек, повернувшись к Моргану, велел ему вернуться и приготовить вертолет. Вот и хорошо, подумал Морган. Голова у него кружилась, ноги подгибались. По крайней мере, он посидит и отдохнет, пока остальные будут карабкаться по горам.
– Suivez-moi, messieurs, Следуйте за мной, господа (франц.)

– произнес аджюдан-шеф, усмехнувшись: роль белого охотника при группе туристов была ему даже по душе.


Во сне он тяжело дышал, и при виде того, как искажается от боли лицо Брука, у Евы сжималось сердце. Когда она нашла его, ей захотелось броситься ему на шею, но она побоялась показаться чересчур сентиментальной в такой неподходящий момент. Потом, сказала она себе. Все это – потом. Они мучительно медленно продвигались вперед. Брук ослаб от потери крови, когда полз в темноте. Возможно, это его стоны слышала она ночью. И Ева упрекала себя за то, что оказалась столь несообразительной.
Наконец стало ясно, что идти дальше у него нет сил. В сероватом свете стали уже отчетливо видны очертания сосен.
– Остановимся здесь, – решила она.
Он бессильно кивнул и опустился на землю. Ему уже было все безразлично – хотелось только лечь и лежать.
– Что делать с рукой? – спросила она, помогая ему устроиться среди густых зарослей.
– Ничего, – ответил он, не открывая глаз. – Ничего.
– Хочешь есть? – Он слегка покачал головой, и она согласно кивнула: пусть лучше поспит.
У нее самой ломило глаза после того, как она столько времени вглядывалась в темноту. Но она твердила себе, что спать нельзя. И все время шевелилась, чтобы случайно не провалиться в сон. Больше всего ее огорчало то, что он так страдает. Ей просто плохо становилось, когда она слышала, как похрустывают перебитые кости. А ведь еще может быть и заражение. Рана перевязана плохо. Нет возможности ни как следует обработать ее, ни продезинфицировать. Да и смогла ли бы она это сделать – впрочем, размышлять над этим вообще ни к чему. Сейчас надо думать о другом и решать все самой: как найти машину и врача, который бы не выдал их. Но для этого необходимо позвонить Мигелю в Париж. Он наверняка знает кого-нибудь в Марселе, кто сумеет им помочь, пока Брук снова не встанет на ноги.
Как ни странно, то, что они сумели выполнить задуманное, сейчас почти ничего не значило. Во всяком случае, для нее, поправила она себя. Для многих других это чрезвычайно важно. Для тех, к примеру, кто вынес еще большие мучения, попав в руки БРОБ. Это соображение немного успокоило ее. Надо пока утешаться хотя бы этим.
Ева резко вскинула голову, почувствовав, что ударилась подбородком в грудь. Выдернула несколько иголок из ближайшей сосенки. Пожевала и с отвращением выплюнула. Может, лучше пожевать сухие, подумала она, а потом вспомнила, что, когда хочется пить, надо пососать камень. Может, это утолит жажду, если только я не подавлюсь, подумала она.
Ей показалось, что со стороны долины донесся какой-то звук; она поискала бинокль. Слегка приподнявшись, стала смотреть поверх зарослей, но не увидела ничего. Светало, и на монотонно-сером фоне появились краски. Дорога оказалась гораздо ближе, чем предполагала Ева. Она пролегала всего в каких-нибудь двухстах метрах по склону противоположного холма. Определяя свое местонахождение, Ева оглядела скалистый обрыв, поросший соснами, и увидела внизу чугунную ограду парка. У ворот стояли люди. В противоположной стороне, откуда доносился шум, ничего подозрительного не было заметно. Рука, державшая бинокль, стала затекать, и в этот момент Ева уловила какое-то движение.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74