Для Луки было немыслимо, что к его дочери никто не приходил в течение пятнадцати лет.— Она все еще там, ждет, — сказала Ребекка. Возможно, настало время, чтобы ее родители посетили ее вместе.Он не мог говорить. Только кивнул.— Но тебе нужно сначала показать свою руку доктору.Лука сделал нетерпеливое движение.— Пустяки.— Я только промыла рану водой, но вдруг будет заражение. К тому же ты мог сломать ее.— Ерунда, травмы обходят меня стороной.— Ну разумеется, — сказала она мягко. — Теперь пойдем, тебе надо лечь.Помедлив секунду, он кивнул и позволил ей отвести себя к кровати и помочь раздеться.На следующий день рука распухла, но Лука сказал, что не будет тратить время на доктора.Его поведение было лихорадочным, словно ничто теперь не имело значения, кроме поездки в Каренну.— Мы не можем поехать в фургоне, — заметила Ребекка. — Где твоя машина?— В гараже в деревне, у мужчины, который дал мне фургон.— Ты должен показать мне, как водить фургон.— Я сам поведу.Но он оставил эту идею после первой мили, и Бекки повела дребезжащую машину сама.— Поверни там налево, — велел он, как только они оказались в деревне. — Бекки, я сказал — налево.— Позже. — Она уже сворачивала к приемной хирурга.— Я сказал, что все в порядке, — простонал он.— Прекрасно, пусть доктор сам скажет мне об этом.Но доктор не сказал ничего оптимистичного.Это был пожилой человек с современными взглядами, который оснастил свою операционную большим количеством хорошего оборудования, включая небольшой рентген. Потребовалось совсем мало времени, чтобы установить, что Лука сломал две кости и раздробил третью, и ненамного больше, чтобы наложить гипс.— Хорошо, что вы прибыли прямо ко мне, синьор, — сказал доктор. — Иначе ваша рука так и осталась бы покалеченной. Вы мудрый человек. — Он посмотрел на них оценивающе. — Или вы удачно женились?— Да, — признал Лука.— Возьмите болеутоляющие, и две таблетки помогут вам заснуть ночью. Я надеюсь, что вы не планируете заниматься сегодня тяжелой работой.— Нет, — быстро сказала Ребекка. — Мы думали о поездке, но теперь отложим ее до завтра.Лука лишь кивал. Он выглядел изможденным и даже согласился остаться в приемном покое доктора, пока Бекки возвращала фургон и забирала его машину.Было сумрачно, когда они вернулись домой. Бекки немедленно начала топить печь и готовить еду.Лука ел плохо.— Ложись спать, — мягко сказала она. — Будет лучше, если ты ляжешь на кровати, а я на матраце.Но он отрицательно покачал головой, и она не стала протестовать. Лука принял ее помощь, когда Бекки раздела его и отвела в комнату, как мать больного ребенка. Он коснулся ее руки.— Спасибо за все.Она сжала ему руку, поцеловала его и поспешила уйти.Они выехали рано утром, поглощая милю за милей на пути в Каренну. Машина плавно скользила по дороге.Лука сменил джинсы и свитер на классический костюм и снова превратился в человека, которого она встретила месяцы назад. В их доме он был совсем другим, его лицо выглядело худым и измученным, словно он постарел на несколько лет в тот вечер.В начале поездки она коснулась его руки, и он улыбнулся ей, но затем снова ушел в себя.Они достигли Каренны днем и отправились прямо в церковь. Город вырос с тех пор, как они были здесь в последний раз вместе, улицы были переполнены, и они застряли в пробке.— Ты помнишь больницу? — спросила она, указывая на здание через окно.— Да, я помню.Они повернули за угол. Увидели строителей, ремонтирующих задний двор. Вскоре здание исчезло из поля зрения.Через несколько минут они достигли небольшой церкви, где когда-то планировали пожениться. Припарковав машину, Ребекка поглядела на Луку, пытаясь понять, что он думает и чувствует.Но по его лицу не удалось ничего прочесть, и она была немного разочарована. До этих пор она чувствовала, что они все делают вместе. Теперь казалось, что Лука отдалился от нее еще больше, чем она подозревала. Он был настолько погружен в себя, что просто не подпускал Ребекку к своей душе.— Она здесь? — спросил Лука, когда они вошли на кладбище. — Ты можешь показать мне, где она лежит?— Да, иди за мной.Могилка была далеко в глубине. Наконец они достигли аллеи с несколькими детскими могилами.— Почему они здесь, а не с семьями?Его взгляд упал на табличку «Сироты». Она видела, как он вздрогнул.В конце аллеи они нашли крошечную могилу с табличкой «Ребекка Солвей». Табличка висела немного криво, но трава на могиле была аккуратно скошена.Лука стал на одно колено, всматриваясь в слова на табличке. Ребекка опустилась на колени около него и видела, как он протянул свою большую руку и положил ее на траву.— Она, должно быть, была совсем крошечная, сдавленно сказал он.— Да. Она могла бы уместиться на твоей руке.Лука закрыл глаза. Она чувствовала, что он дрожит. Ее сердце тоже разрывалось. Она ждала, когда он повернется к ней.Минута шла за минутой. Лука не двигался, его глаза смотрели в одну точку. Наконец она встала и отошла от него.Небольшая церковь была пуста. Бекки толкнула приоткрытую дверь. В тишине ее шаги звучали очень громко. Жаль, что отца Валетти здесь не оказалось. Она любила молодого священника за его искренность, доброе лицо и понимающие глаза.Она погуляла и увидела Луку, идущего к ней.— Спасибо, что оставила меня с ней.Она не успела ничего ответить, увидев, как кто-то приветствует ее от ворот.— Это отец Валетти, — радостно сказала Бекки.Священник подошел к ним с широкой улыбкой на пухлом юном лице.— Как хорошо, что вы приехали. — Он пожал руку Ребекки. — К сожалению, я не видел вас был в банке. Но, боюсь, я не силен в финансах.— Я всегда думала об этом, искала удобное время.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37