Бекки вновь кивнула.— Да, — сказала она со слабой улыбкой. — Да.— Как ты живешь здесь? Дом не пригоден для жилья.— Здесь вполне можно жить. Печь все еще работает.Лука пошел за ней внутрь и с удивлением обнаружил, что Бекки сделала кухню вполне обитаемой. Все было полностью очищено — нелегкая задача без электричества. Интересно, сколько времени ей потребовалось, чтобы вымести пыль, очистить этаж и стены, подумал Лука. Все выглядело так, словно недавно было черным от копоти.Теперь от кухни веяло уютом. Чайник на печи только начинал закипать. Бекки предложила Луке сесть и заварила чай.— Я знаю, ты любишь с сахаром, — вежливо сказала она. — Но, боюсь, у меня его нет. Я не ждала гостей.— Ты ни с кем не общаешься?— Никто не знает, что я здесь.., надеюсь. Я езжу в деревню на велосипеде, кладу продукты в корзину и быстро возвращаюсь. Никто не беспокоит меня.— Ты решила скрыться. Почему? Чего ты боишься?Вопрос, казалось удивил ее.— Ничего, я просто не хочу, чтобы что-то волновало меня. Я люблю быть в одиночестве.— Здесь?Слабая улыбка коснулась ее лица.— Нет места лучше, чтобы уединиться.Задумавшись на секунду, он покачал головой.Они пили чай в тишине. Эта женщина, ведущая уединенную жизнь в разрушенной лачуге, так или иначе заслуживала уважения. Похоже, Бекки обнаружила мир, который ускользал от него.— Ты не возражаешь, если я похожу у тебя здесь? — спросил он.— Конечно. Это твоя собственность.— Я не хочу отбирать у тебя дом. Мне просто интересно, что ты сделала.Она сделала немного. Кроме кухни, только спальня была пригодна для жилья, и то только когда погода была сухая. Бекки отодвинула кровать от зияющей дыры в крыше и повесила на веревку одеяло, чтобы сделать своего рода ширму между кроватью и остальной частью комнаты.Саму кровать укрывало стеганое лоскутное одеяло, которое Лука помнил с детства, правда оно все выцвело.— У меня есть и диванная подушка, я ложусь и свертываюсь калачиком. Удобно и достаточно тепло, — Сейчас да, но может похолодать.— Мне все равно, — сказала она упрямо.Лука хотел было возразить, но осекся. Бекки права. Комната прохладна, но в ней хорошо успокаивать нервы. Лука подумал об «Аллингеме» с его совершенным температурным режимом, но мог вспомнить только внутреннюю опустошенность.— Хорошо, если тебе нравится здесь, — сказал Лука и вернулся в кухню. — Растворимый кофе? спросил он, открывая буфет.Она виновато улыбнулась.— Да, хотя для итальянца это своего рода богохульство.— Ты на четверть итальянка, — сказал он строго. — Дух твоей бабушки должен восстать и упрекнуть тебя.— Он так и делает, но я заглушаю его. Я не храню все продукты в буфете. Свежие овощи убираю на улицу, там более прохладно.Лука вспомнил о небольшом шкафе, приделанном к стене снаружи. Кирпичном, с деревянной дверцей. Ребекка вычистила и его и положила чистую газету на полки, где сейчас лежал приличный запас овощей.— А мясо? — спросил он.— Мне пришлось бы ходить в деревню, чтобы покупать свежее.Лука пробормотал что-то и зашел внутрь.Она налила ему еще чашку чаю, который он с удовольствием отпил.— Как вкусно. Совсем нет привкуса сажи. Всякий раз, когда я пытался сварить кофе, начинал сожалеть об этом.— Ты бывал здесь часто? — спросила она.— Время от времени я возвращаюсь и вырываю сорняки, но они всегда вырастают снова к следующему разу.— Интересно, почему ты не отремонтировал дом?Он сделал неопределенный жест.— Я подумывал об этом.— Почему ты приехал сюда сегодня?Он пожал плечами.— Я был поблизости и, к твоему сведению, не знал, что ты здесь.Проще всего было спросить Ребекку, почему она нашла убежище здесь, когда существует множество более комфортных мест, но Лука почему-то чувствовал себя неловко и сконцентрировался на своем чае.— Ты сотворила чудо, — сказал он наконец. — Но здесь все по-прежнему заброшено. Если что-нибудь случится, кто поможет тебе?Она пожала плечами.— Я всем довольна.— Мне не нравится, что ты здесь одна. Лучше, если бы…Он остановился. Бекки смотрела на него, и он почувствовал, как она вдруг замкнулась в себе.— Я только беспокоюсь за тебя, — сказал он резко.— Спасибо, но в этом нет необходимости, вежливо сказала она. — Лука, ты хочешь, чтобы я уехала? Я понимаю, это твой дом.Он посмотрел на нее с упреком.— Ты знаешь, что можешь не спрашивать меня об этом. Живи здесь сколько захочешь.— Спасибо.Лука вышел наружу и пошел на задний двор, где стоял ее велосипед с тележкой.— И это можно реально использовать? — спросил он.— О да, если мне хватит упорства. — Она улыбнулась. — Я не смогла бы в машине привезти древесину для забора.— Тебе этого не хватит, — сказал он, разглядывая маленькую кучу у стены. Затем торопливо добавил:— Я поеду. До свидания.Лука сел в машину, не сказав больше ни слова.Краткий жест прощанья, и он уехал. Ребекка стояла, наблюдая за его машиной, пока та не исчезла. ГЛАВА ДЕВЯТАЯ Она пробовала разобраться в своих чувствах. Для нее было потрясением увидеть Луку.Что-то с ним тоже произошло, подумала Ребекка.Лука вел себя более тонко, и вместо гнева в его глазах было замешательство.Но, в конце концов, о чем тут говорить? Они цивилизованные люди. Бекки могла сказать: «Ты использовал меня, обманул и пытался хитростью заставить забеременеть». Лука мог сказать: «Ты выставила меня дураком с отговоркой о любви, хотя хотела показать свою власть надо мной».Они не произнесли этого, но слова висели в воздухе.Ребекка заверяла себя, что рада его отъезду, но дом стал одиноким без него.Погода испортилась через полчаса после его отъезда. Бекки дрожала и плотнее запахивала жакет. Несколько прошлых вечеров она не могла уснуть.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37