— И вам это не нравилось.
— Нет. Да и работала эта система плохо. Ведь изначально музей Морзби был составлен из избранных и весьма любопытных коллекций, отмеченных индивидуальностью. Теперь же он копирует любой другой большой музей мира, где непременно должны быть представлены все великие школы изобразительного искусства, от Рафаэля до Ренуара. Но проблема в том, что все действительно хорошие картины этих мастеров уже давным-давно находятся в других музеях. Тейнет укомплектовывал свое детище объедками с барского стола, и музей превратился в посмешище.
— Так почему же вы не ушли, если вам там все не нравилось?
— Во-первых, из-за хорошей зарплаты. Во-вторых, мне нравилось быть единственным здравомыслящим человеком среди этих дикарей. Ну и наконец, потому, что просто нравилось приобретать по-настоящему приличные вещи. Надежда на лучшее еще не умерла.
— Однако может умереть, если вдова Морзби сдержит свое обещание и закроет музей, — заметила Флавия.
Глаза у Лангтона злобно сузились.
— И когда же она это говорила?
Флавия объяснила ему.
— Ну, до этого еще далеко, — отмахнулся Лангтон. — Многое может измениться, пока адвокаты закончат разбираться с этим делом.
— А правда, что у Анны Морзби был роман? — спросила Флавия. Ей это обстоятельство казалось очень важным.
Похоже, Лангтон ждал этого вопроса. Он улыбнулся, недоверчиво и снисходительно — так порой улыбается учитель, в кои-то веки услышав от нерадивого ученика правильный ответ. Стритер же был явно смущен, даже шокирован такого рода предположением, неодобрительно зацокал языком и покачал головой.
— Возможно, — ответил Лангтон. — Я бы точно завел роман, будь на ее месте замужем за таким омерзительным типом, как Морзби. Да они уже давно фактически жили раздельно. Правда, ей следовало соблюдать в таких делах осторожность. Последствия были бы ужасны, если бы Морзби просто заподозрил.
— Но все основания подозревать у него были.
— Что ж, значит, она очень везучая женщина. Стала мультимиллионершей, а не разведенкой без гроша за душой. — Он умолк, а затем после паузы добавил: — Настолько повезло, что просто даже удивительно.
— Мы тоже так считаем, — заметила Флавия. — Слишком повезло.
— Хотя, — задумчиво продолжил Лангтон, — у Анны Морзби есть алиби. А это подразумевает, что без сообщника тут не обошлось. Так что вопрос в том, кто он, этот счастливчик?
Флавия пожала плечами.
— Попробуйте догадаться, если еще не догадались.
Аргайл на секунду отвлекся от своего маниакального занятия. Поднял голову, затем снова принялся бороться с зудом, пытаясь засунуть под гипс тоненькие веточки и соломинки для коктейля. Стритер наблюдал за его манипуляциями словно завороженный.
— Что вы делаете?
— Пытаюсь сохранить остатки рассудка, — мрачно ответил Аргайл. — Нет, я точно с ума сойду от этого зуда, такое ощущение, что весь набит вшами! — Он ждал одобрительных улыбок, но присутствующим было, похоже, не до шуток. — Послушайте, а у вас, случайно, нет вязальных спиц?
Стритер ответил, что в доме нет и никогда не было ни единой спицы. Аргайл скорчил болезненную гримасу, и Стритер предложил ему пройти на кухню и поискать какой-нибудь подходящий инструмент. Аргайл последовал за ним.
— А полиции известно о любовнике Анны Морзби? — спросил Стритер, как только они удалились на безопасное расстояние от беседки.
— Похоже, что да. Часами пропадала в магазинах, уезжала на уик-энды. И Морзби точно знал, так что мотив для убийства у нее был очень веский. Правда, доказать сложно, и это замедляет расследование. Здесь ведь вам не Италия. Там полиция запросто может арестовать кого угодно и давить на несчастного, пока тот не признается. Жаль, что так вышло с вашей камерой, — добавил он, пока Стритер рылся в кухонном шкафу. — Жизнь была бы проще, если бы добраться до нее было труднее.
Стритер помрачнел и насторожился.
— А ну-ка расскажите-ка мне об этом, — сказал он.
— Наверное, это не способствует безопасности вашей службы, верно?
Стритер помрачнел еще больше.
— Стоит только вспомнить о микрофоне в кабинете Тейнета.
— Что?
— О жучке в кабинете Тейнета.
— Послушайте, я ведь уже говорил…
— Знаю, знаю. Но ведь вы пользуетесь репутацией настоящего доки в высоких технологиях, так что кто вам поверит?
— Установка жучков в кабинетах и офисах — это, знаете ли, серьезное преступление. Сама идея просто…
— Но если вдруг убийце скажут, что эта пленка существует, он может и поверить. И он сразу занервничает. Он думает, что на горизонте все тихо и спокойно, а тут вдруг гром среди ясного неба. Возникает улика, вполне материальная. Правда, никто толком не знает, что на этой пленке. И тогда убийца решит: надо уничтожить эту пленку — и я в безопасности. Отчаянные обстоятельства требуют отчаянных поступков. Он попадется. А вам вынесут благодарность за содействие полиции.
Аргайл выложил на стол последнюю козырную карту. Он был не слишком высокого мнения о Стритере. Очень уж медленно соображает.
— Понимаю, — неуверенно протянул Стритер.
— А знаете, нога уже значительно лучше. Так что давайте вернемся в сад. Морелли пригласил нас с Флавией к себе на обед, и нам уже пора. Расскажу детективу о нашем с вами любопытном разговоре. Если не возражаете, конечно.
— О да, — кивнул Стритер, — разумеется.
— Ну как, удалось запудрить мозги этому Стритеру? — спросила Флавия после того, как Аргайл не без труда втиснулся в машину.
Флавия взяла напрокат маленький, но весьма практичный автомобиль, правда, он не был приспособлен для людей с загипсованной ногой. И они начали кружить по городу в поисках дома Морелли.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75