А затем распахнула дверцу.
— Подождите меня! — крикнул он ей вслед.
— Нет времени, — ответила она.
И помчалась, как ветер, словно от этого зависела ее жизнь. Но на самом деле от этого зависела жизнь Аргайла, и Флавия бежала к дому, срезая углы, перепрыгивая через живые изгороди, спотыкаясь о поливочные шланги, топча цветочные клумбы, стараясь выиграть время, хотя бы секунду, чтобы поскорее быть рядом с Аргайлом.
Как он может защититься, постоять за себя? Никак. Оружия при нем нет, одна нога в гипсе, к тому же Аргайл не привык решать вопросы силой.
Профессионал, наверное, предпочел бы более осторожный подход. Рекогносцировку, как говорят военные. Тихо подкрасться, заглянуть в окно, посмотреть, что там происходит, определить цель, а уж потом думать, как лучше атаковать. Порой секунда сосредоточенного промедления спасает жизни.
Но Флавией управлял инстинкт, и она уж определенно бы отвергла совет профессионала, если бы таковой оказался под боком. Она мчалась напролом, к задней двери дома Стритера. И вместо осторожной рекогносцировки что есть силы ударила в дверь плечом, и та распахнулась.
Вместо вдумчивой и терпеливой оценки ситуации и определения цели Флавия рухнула на колени, сжимая револьвер обеими руками и целясь в человеческую фигуру, застывшую над распростертым на полу телом.
— А ну отойди от него! — пронзительно взвизгнула она.
И спустила курок.
— Все, что я могу сказать, — пробормотал Аргайл, постепенно избавляясь от страха, — так это возблагодарить Бога за изобретение предохранителей. Ты едва не убила меня, перепугала до смерти!
Когда Флавия появилась, он был очень доволен собой. Но этот крик и револьвер — в особенности револьвер, с длинным стволом и нацеленный прямо на него — сильно подпортили настроение. Аргайл метнулся в сторону и больно стукнулся локтем о край стола. Как раз в самом болезненном месте, где торчит остренькая косточка. Прямо слезы на глазах выступили, до того было больно.
И вот он лежал, ахая и поглаживая локоть, а Флавия, запыхавшаяся после бега, поглаживала плечо — оно ныло после удара о дверь. Она просто потеряла дар речи от осознания того, что едва не снесла выстрелом голову Аргайлу. Рухнула на диван и лежала, пытаясь отдышаться. Да, конечно, вспомнила Флавия, ее этому учили. Прежде чем выстрелить, надо снять предохранитель. А она забыла, в самый ответственный момент.
— Так что же произошло? — спросила Флавия, обретя наконец дар речи.
Аргайл секунду раздумывал, выбирая между кристально честным ответом и другим, выставляющим его в наиболее выгодном свете. И решил остановиться на золотой середине, полагая, что правда превыше всего, но немного редактуры не повредит. А потому умолчал о том моменте, когда решил броситься следом за Флавией и Морелли, потому как не на шутку струсил.
— Я был на кухне и вдруг услышал, что кто-то топчется у двери. Ну и спрятался за ней. Думал, что это ты, но уверен не был. И тут входит он. Видит меня, выхватывает пистолет.
— И?..
— Ну я ему врезал. На всякий случай. Может, и не получилось бы, если бы не гипс. Страшенный удар, ощущение, наверное, такое, будто поезд тебя переехал. Он рухнул, но потом начал подбираться к пистолету. Ползком. Я за ним и еще раз врезал, только теперь уже костылем по башке.
Аргайл сделал паузу, затем продолжил:
— Я немного беспокоился, вдруг он очнется, пока буду искать, чем бы его связать, поэтому оставлять его не стал. Я как раз стоял над ним, а тут врываешься ты и едва меня не убиваешь.
— Извини.
— Да ладно, чего там. Все нормально.
— Небольшая деталь, — промолвила Флавия.
— Что?
Она указала на неподвижное тело на полу.
— Кто он такой?
— Ах это! Прости. — Аргайл перевернул лежавшего на спину, чтобы она могла видеть его лицо. — Совсем забыл, вы ведь с ним не знакомы. Позволь представить, Флавия, Джек Морзби собственной персоной.
ГЛАВА 15
Ко времени, когда в доме Стритера собрались все приглашенные, в нем царила атмосфера оживленного веселья. Ну если уж до конца честно, то не совсем. Появление Анны Морзби в абсурдно длинном лимузине вызвало большой интерес и оживление соседей. Вдова выглядела не более очаровательно, чем всегда. У Самуэля Тейнета были под глазами мешки размером с туго набитые туристские рюкзаки. Джеймс Лангтон смотрел воинственно, даже обычно невозмутимый Дэвид Барклай выказывал любопытство.
Морелли появился в доме через несколько минут после Флавии и сделал все, чтобы помочь ей. Нет, он определенно заслуживал восхищения: еще в машине взял шприц с обезболивающим и всадил его прямо себе в десну. Сам, без всякой посторонней помощи. Аргайл содрогался при одной только мысли об этом. Даже когда дантист делает это — и то ужасно. Потом Морелли схватил второй револьвер и кинулся вслед за Флавией. Он бежал по улице, и его заметили из машины подкрепления, они тоже поехали следом. Из этой машины было вызвано дополнительное подкрепление, и вскоре вся улица напоминала поле битвы. Кругом мужчины в камуфляже с серьезными, даже мрачными лицами переговаривались по рациям и расхаживали с автоматами. Это, разумеется, пробудило «стервятников», и через час они слетелись со всех сторон — представители прессы в полном составе. Было заметно, что местные жители этого не одобряют. Наблюдательный комитет района даже собирался выступить по этому поводу с самыми резкими заявлениями на своем ежегодном заседании.
Все они, конечно, немного опоздали. К этому времени всеобщее возбуждение уже улеглось. Но, как сказал Морелли, в новостях это будет выглядеть потрясающе, а ему надо думать о дальнейшем продвижении по службе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75