Вы не будете носить форму, даже с золотой шнуровкой по воротнику, чтобы обозначить ваш ранг. Вы должны оставаться в пестрой одежде, в какой вы сейчас.
«Почему же я сам не догадался? — подумал Чевиот. — Пестрая одежда обозначает просто „гражданское“; мне бы догадаться после слов того кучера».
— Пока у нас нет собственно уголовной полиции, — продолжал мистер Пиль. — Более одного человека в штатском может возбудить подозрения, и люди начнут кричать: «Шпион!» Но у нас есть он. — Пиль кивнул в сторону Чевиота. — Он замещает всю уголовную полицию в одном лице. Вы математик, полковник Роуэн?
— Мистер Пиль, — вежливо отвечал полковник, — у меня лишь начальные…
— А вы математик, мистер Мейн?
Молодой адвокат округлил глаза, что лишь еще более подчеркнуло его круглые щеки и выдающиеся бакенбарды, и собрался уже разразиться длинной речью, но потом криво улыбнулся и просто покачал головой.
Мистер Пиль хмыкнул:
— Ну хорошо. Вам математика действительно ни к чему. Просто ведите счет вознаграждениям, выплачиваемым проклятым сыщикам с Боу-стрит. За задержание взломщика сорок фунтов. За поимку грабителя с большой дороги сорок фунтов. За поимку убийцы сорок фунтов. — Он снова кивнул в сторону Чевиота. — Теперь вы понимаете, сколько денег мы сэкономим с ним?
— О, не сомневаюсь, — без улыбки заметил полковник Роуэн.
— Итак? — спросил мистер Пиль, разворачиваясь к Чевиоту.
— Простите, сэр, что?
— Мне пора в парламент. Я не могу здесь оставаться. Но я не уйду, не узнав самого главного.
Мистер Пиль вернулся к столу и стукнул внушительным кулаком по листкам с рапортом Чевиота.
— Кто убил племянницу Марии Корк, Маргарет Ренфру? И каким образом мерзавец сделал свое черное дело?
На Чевиота устремились четыре пары глаз. В них сквозило любопытство, любопытство почти детское. Даже у мистера Пиля! Министр внутренних дел поджал губы. Ричард Мейн буквально поедал Чевиота взглядом. Алан Хенли в углу, за своей конторкой, встал и оперся на палку черного дерева. Хотя полковник Роуэн лучше других скрывал свои чувства, он все же нервно хлопал и хлопал белыми перчатками по белым панталонам.
— Сэр, — заявил Чевиот, — пока я не могу этого сказать.
— Не можете? — изумленно повторил мистер Пиль.
— Да, сэр. Пока не могу. Сегодня утром я получил весьма ценные сведения от мистера Фредерика Деббита, о чем в рапорте не говорится. Но…
Мистер Пиль повернулся к остальным. На лице его застыло недоверчивое выражение.
— Вот человек, которому достаточно одного взгляда на место происшествия, и он рассказывает нам почти все, что случилось! И он же не в состоянии добавить нам такую незначительную подробность?
У Чевиота упало сердце.
После его трудов в прошлую ночь — заместитель комиссара в прошлой жизни не удостоил бы его ни словом похвалы — эти люди настолько воодушевились, что ожидают от него чуда. Они серьезно считают его волшебником.
И более того. Старый дом, с пристроенным крылом, в котором должен разместиться комиссариат полиции, сегодня шумит и гудит, несмотря на то что стройка еще не окончена. Четыре инспектора с коротким серебряным шнуром по вороту и сержанты с металлическими бляхами, на которых значатся номера от единицы до шестнадцати, все на месте и держатся вежливо. Шестьдесят пять констеблей, сказали ему, ждут его смотра на маленькой парадной площадке с тыла здания.
С ними нелегко будет справиться — они начнут ворчать или злиться, если суперинтендент не сумеет с ними совладать. Едва войдя, Чевиот услышал торопливые шаги, учуял запах бренди, услышал топот: два каких-то шутника что было сил молотили друг друга деревянными дубинками.
Он проходит настоящее испытание.
Чевиоту, который с самого раннего утра вынужден был смирять свой характер, на сей раз удалось не выдать своих чувств.
— Мистер Пиль, — сказал он холодно, — прошу вас принять во внимание все трудности. Например, насколько мне известно, вы прочли мой рапорт…
— Да. От первого до последнего слова.
— И вы также видели мой набросок места происшествия — галереи?
Не говоря ни слова, Ричард Мейн порылся среди бумаг, нашел план и передал его министру.
— Но к чему все это? — поморщился мистер Пиль. — Я и так много раз видел галерею, которую вы описываете.
— Я тоже, — сказал полковник Роуэн, подняв глаза к потолку.
— Простите, — возразил Чевиот, — но мои слова вовсе не бессмысленны. Наконец, я привлекаю ваше внимание к результатам медицинского осмотра и направлению, в котором была выпущена пуля.
Он помолчал и по очереди посмотрел на каждого из слушающих.
— Пуля, — звонким голосом продолжал Чевиот, — которая убила мисс Ренфру, была пущена по прямой линии. Понимаете? В нее стреляли сзади.
Мистер Пиль как будто отступил на шаг и внимательно посмотрел на него большими умными глазами, взвешивая услышанное. Полковник Роуэн и мистер Мейн, комиссары подались вперед.
— Понимаю, что вы имеете в виду, мистер Чевиот, — произнес полковник, забрав у своего коллеги план и постукивая по нему пальцем. — В галерее, которая выходит на лестницу, слева две одинарные двери и справа двойные, ведущие в бальную залу. Следовательно, ни одну из этих дверей не открывали. Иначе пуля попала бы в нее… в бедняжку под углом.
— Вот именно!
— Черт побери, — вмешался Мейн, — ведь дело ясно как божий день!
— Неужели? — удивился Чевиот.
— Стреляли, — пояснил мистер Мейн, — сзади. Откуда-то совсем рядом с тем местом, где стояли вы и Хенли. Согласны?
— Да.
— Следует предположить, — продолжал мистер Мейн, вспоминая о своих важных адвокатских повадках, — что ни вы, ни Хенли не стреляли.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82