Аннотация
С героем романа «Огонь, гори!» происходят чудеса. Не ведая как, он, сыщик Скотленд-Ярда, переносится в давно прошедшие времена и там попадает в переделку, едва не закончившуюся для него трагически.
Джон Диксон Карр
Огонь, гори!
Посвящается сэру Аллену Лейну
Глава 1
«Кого пошлешь ты привести его?»
Невозможно совершить убийство в просторной, ярко освещенной галерее на глазах у трех свидетелей. И тем не менее одну женщину убили именно так.
По словам Чевиота, самое непостижимое преступление в его практике относится к 1829 году — то есть оно было совершено за восемь лет до вступления на престол королевы Виктории. Тогда в последний раз расцвели щеголи-денди. В своих комнатах, битком набитых драгоценными безделушками, загадочно улыбались красавицы куртизанки с белой кожей, а старый, тучный Георг Четвертый мучился одышкой в Виндзорском замке.
Но поскольку сейчас, в середине двадцатого века, суперинтендент уголовного розыска Джон Чевиот жив-здоров и его даже нельзя назвать пожилым человеком, предыдущие слова нуждаются в некоторых разъяснениях.
Однажды октябрьским вечером — было около десяти часов — Чевиот поймал такси на Юстон-роуд.
— В Скотленд-Ярд, — бросил он шоферу, усаживаясь на сиденье и захлопывая дверцу.
Чевиот — суперинтендент отделения «С-1» уголовного розыска, которое в Просторечии именуют «убойным отделом». Своим продвижением по службе Чевиот обязан заместителю главы столичной полиции, который считает, что повышать следует за способности, а не за выслугу лет.
В наши дни служба в полиции не считается зазорной даже для выпускника Винчестера и Тринити-колледжа в Кембридже. А если данный выпускник хорошо справляется со своими основными обязанностями, никто не станет возражать против его невинной причуды — рыться в Центральном архиве Скотленд-Ярда и читать о преступлениях, совершенных в древности.
За годы службы в полиции Чевиот приучился сдерживать слишком пылкое воображение. На вид он казался таким же бесстрастным, как и все остальные. Аскетическая обстановка привилегированной частной школы неплохо подготовила его к полувоенной дисциплине, принятой в полиции. И за то, что он не сошел с ума после произошедших с ним необычайных событий, ему следует благодарить женщину и собственное чувство юмора.
Итак, Чевиот сел в такси на Юстон-роуд и велел отвезти его в Скотленд-Ярд.
На улице было сыро и душно, хотя и не слишком тепло; постепенно сгущался туман. Чевиот не следил за дорогой, так как размышлял об одном деле, не имеющем отношения к нашему рассказу. Он уверяет, что не испытывал никакого дурного предчувствия. Когда такси остановилось почти в том самом месте, где ему и следовало остановиться, он даже не понял, что некие темные силы уже пронзили толщу веков и затянули его в омут прошлого.
«Если поденщица говорит правду…» — размышлял Чевиот, наклоняясь влево.
Он открыл дверцу, собираясь выйти из машины, но ударился головой; шляпа упала на пол.
Оторванный от своих мыслей, Чевиот нагнулся. Странно! Мягкая фетровая шляпа не могла произвести такого стука.
Что-то привлекло его внимание, и он посмотрел вперед. На месте обычного фонарного столба он увидел за пеленой тумана газовый фонарь, накрытый стеклянным колпаком, похожим на гробик.
Чевиот ничего не понял и даже не особенно удивился: многие районы Лондона до сих пор освещаются газом.
Он осторожно нагнулся, поднял свой головной убор за плотное изогнутое поле и полез наружу. Однако нога нащупала не обычную подножку автомобиля, а высокую ступеньку экипажа. По обе стороны экипажа висели медные масляные лампы. И хотя Чевиот ничего не видел в тусклом свете, нос его уловил запах конюшни.
Он ничего не сказал. Выражение его лица не изменилось. Он спрыгнул на землю — и его обдало брызгами грязи, толстым слоем покрывшей булыжную мостовую.
— Сколько с меня? — Чевиоту показалось, что голос его звучит громче обычного.
— Шиллинг, — буркнул кебмен.
Может, все дело было в предательской игре воображения, но Чевиота больше всего поразили ненависть и мстительность в низком голосе возницы.
— Шиллинг. Понятно, — механически повторил Чевиот. — Где я вас нанял?
Рядом злобно, с ненавистью щелкнул невидимый хлыст.
— На Юстон-роуд, да приказали везти на шотландское подворье, то бишь в Скотленд-Ярд. Ну, вот и приехали, Уайт-холл-Плейс, номер четыре, будь он неладен! — Снова щелкнул хлыст. — Стало быть, платите!
Чевиот оглядел головной убор, который держал в руке. Он напоминал современный цилиндр, только был выше и тяжелее; тускло поблескивал бобровый ворс. Чевиот осторожно дернул себя за волосы. С прической тоже творилось что-то неладное: ему показалось, что волосы стали гуще.
Суперинтендент сунул руку в карман брюк. Оказалось, что на нем длиннополый сюртук тонкого черного сукна и довольно тесные панталоны; он с трудом добрался до кармана и выудил оттуда горсть монет.
В газовом свете тускло блеснуло серебро. Увидев профиль на монетах, суперинтендент Чевиот застыл, точно громом пораженный.
Из темноты снова послышался хриплый голос невидимого кебмена.
— Фу-ты ну-ты, важная шишка! — с ненавистью проговорил он. — Небось подручный Бобби Пиля из этой… как ее… полиции, будь она неладна!
— Что такое?!
— Оглох, что ли? — еще больше взъярился кебмен. — Ишь, как вырядился, весь в пестром, точно попугай! Да вдобавок еще и зубы мне заговаривает. Небось цену хочешь сбавить? Не выйдет!
Чевиот поднял голову.
— А ну-ка тихо, — приказал он.
Когда-то одна женщина-репортер назвала внешность суперинтендента Чевиота из отдела убийств примечательной.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82