– Лошади у вас просто замечательные. Вы, должно быть гордитесь ими.
По лицу кучера было видно, что она отыскала путь к его сердцу. На следующий день в Грантеме, когда меняли лошадей, она все-таки поддалась искушению, с которым долго боролась, и обратилась к нему с просьбой.
– Мне как-то нехорошо в карете, – сказала она, выйдя из гостиницы. В карету уже впрягли свежих лошадей, и можно было отправляться дальше.
Кучер вопросительно посмотрел на нее. Она слегка покраснела, сообразив, какое неслыханное предположение собирается высказать.
– Думаю, мне будет гораздо лучше, если я сяду рядом с вами. Скоро стемнеет, и в этих местах едва ли кто-нибудь узнает меня.
– Как пожелаете, мисс, – отозвался кучер и сурово сказал лакею: – Помоги леди забраться на козлы, а сам сядешь в карету.
– В карету, мистер Джебб? – изумленно переспросил лакей.
– Именно! Ты не глухой. Да смотри у меня, не запачкай сапожищами коврик и не очень-то елозь по подушкам. Может, в дороге я тебя и не увижу, да потом все одно узнаю, чем ты там занимался.
– Да, мистер Джебб, – почтительно откликнулся лакей.
Он послушно попытался помочь Клеоне взобраться на козлы, но она опередила его, легко перепрыгнув с колеса на сиденье рядом с кучером и порвав при этом юбку из тафты.
– Ну надо же! – воскликнула она себе под нос, раздосадованная тем, что испортила платье Леони. Но тут она вспомнила, что скорее всего Леони никогда не узнает об этом, да вообще больше не увидит ни юбку, ни прочие наряды, которые ей отдала.
Ладно, раз эта юбка моя, тогда не страшно, приободрившись, подумала Клеона и решительно настроилась провести несколько часов с большим удовольствием.
Она разговорилась с Джеббом. Кучер охотно вспоминал о скачках, которые видел, и о лошадях, с которыми ему приходилось иметь дело. Не переводя дыхания, он перечислил родословные тех лошадей, которые оставили заметный след в разведении чистокровных пород, и даже показал ей, как править четверкой лошадей.
– Вряд ли его светлость правит своим экипажем, – с некоторым пренебрежением заметила Клеона. У нее уже сложилось не очень лестное представление о личности герцога.
– Да нет же, вы ошибаетесь, мисс, – ответил Джебб. – Его светлость отлично правит лошадьми. Правду сказать, говорят, он правит упряжкой цугом как никто другой.
– Да что вы? – удивилась Клеона. Образ изнеженного молодого герцога, прожигающего фамильное состояние за карточным столом, как-то не вязался с рассказом о человеке, искусно управляющим лошадьми.
– Так значит, он интересуется лошадьми? – спросила она.
– Его светлость – большой знаток лошадей, – ответил Джебб. – Сколько раз, бывало, купит он жеребенка на торгах и говорит мне: «Попомни мое слово, Джебб, это будущий победитель». Я-то все думал, он ошибается, но время показывало, что он прав. В том, что касается лошадей, человек – будь он хоть герцогом, хоть пахарем, – руководствуется чутьем. Если это не дано ему с рождения, тут уж ничего не поделаешь.
– Это верно, – согласилась Клеона.
Как ни была она увлечена разговором с Джеббом, однако выражение нескрываемого изумления на лице хозяина очередного постоялого двора, куда они подъехали, заставило ее вспомнить о приличиях.
«Нужно обязательно сесть в карету перед тем, как мы въедем в Лондон», – сказала она себе и тут же с улыбкой подумала, что вряд ли вдовствующая герцогиня будет встречать ее на пороге дома или, словно простая селянка, подглядывать в щелочку между шторами, чтобы узнать, кто приехал.
Ехали они быстро, и Джебб рассчитывал прибыть к Линк-Хаусу на Беркли-сквер часа в три пополудни. Однако когда они въехали в Бедфорд, оказалось, что из-за недавно прошедших дождей вода в реке поднялась настолько, что проехать по мосту стало невозможно. Пришлось делать крюк в дюжину миль, да еще коренник потерял подкову. Под досадливое ворчание Джебба ничего не оставалось делать, как искать кузнеца, чтобы перековать лошадь. Все это заняло много времени. Кроме того, им пришлось возвращаться обратно на основную дорогу, дабы отыскать постоялый двор, где нужно было в последний раз переменить лошадей.
Клеона вымыла руки, отказалась от жареной баранины и двух жирных голубей, предложенных хозяином, и заказала кусок холодной ветчины и чашку шоколада. Она справилась с едой настолько быстро, насколько позволяла скорость обслуживания, но все равно Джебб хмурился из-за вынужденной задержки.
– Не знаю, что скажет ее светлость, – бормотал он. – Не слушает она оправданий, никогда не слушает. Она ждет нас в три часа, а мы теперь прибудем вечером, после одиннадцати.
На самом же деле после полуночи они еще только подъезжали к лондонскому предместью. Клеона собиралась попросить кучера придержать лошадей, чтобы поменяться местами с лакеем, который скорее всего крепко спал в карете, но это задержало бы их еще больше. К тому же, убеждала она себя, кто будет бодрствовать в такой поздний час? Да и Лондон с козел был виден гораздо лучше, нежели через застекленные окна кареты.
Бледная луна, восходившая на небе, освещала серебристым светом узкие улочки, витрины лавок и серые крыши, простиравшиеся, как показалось Клеоне, до бесконечности. Лондон оказался огромным, гораздо больше, чем она себе его представляла. Ей почудилось разлитое в воздухе возбуждающее начало, убеждающее ее в том, что настоящие приключения еще впереди.
Они миновали Тайберн и мчались по молчаливым улицам к Беркли-сквер.
– Да, мисс, – вздохнул Джебб, – опаздываем на девять часов. Одному Богу известно, что на это скажет ее светлость!
– Думаю, что в этот час ее светлость будет спать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62