— Вы словно морская нимфа, — сказал ей Иван и, протягивая руку, чтобы помочь спуститься по ступеням веранды, добавил: — Я покажу вам дорогу к бассейну. Но обещайте мне, что не исчезнете, как только вода коснется вас.— Обещаю, — улыбнулась Тайра. — Я и сама не хочу исчезнуть, мне здесь слишком хорошо.Она постояла секунду на последней ступеньке веранды, щурясь от солнца.— Бассейн вон там? — спросила она, указывая в сторону, откуда пришли Филип и Кристин.— Совершенно верно, — ответил Иван.— Давайте добежим до воды наперегонки, — предложила Тайра.— Согласен, — ответил он.Они спрыгнули на траву и побежали бок о бок. Лидия посмотрела им вслед и отвела взгляд. Кристин опустилась в кресло.— Как молода! Очень-очень молода! — произнесла она чужим голосом. — Знаешь, мамочка, я чувствую, будто мне сто лет. Глава 11 Зазвонил телефон, и Лидия покатила кресло в гостиную, чтобы снять трубку. Она не ожидала услышать голос Элизабет, которая редко звонила днем.— Можно мне приехать повидаться с тобой? — спросила Элизабет.— Сейчас? — удивленно воскликнула Лидия.— Да, сейчас — сразу, как только смогу выехать. Мне нужно поговорить с тобой. По телефону нельзя объяснить.— Конечно, дорогая. Ты останешься ночевать?— Если можно. Я попытаюсь приехать в течение часа. Элизабет повесила трубку, и то же самое сделала Лидия, слегка встревоженная тоном сестры. Он выдавал большое волнение. Лидия попыталась понять, что случилось, но не смогла найти ответ. К тому же было трудно сконцентрироваться на Элизабет как раз тогда, когда ее одолевали собственные проблемы.«Презираю ревнивых женщин!» — сказала она себе, понимая, что терзается невыносимой болью самой настоящей ревности. Не легко было видеть Тайру, молодую и стройную, грациозно вышагивающую рядом с Иваном, в то время как она вынуждена сидеть и наблюдать за ними всего лишь как зритель.Ей хватало благоразумия сознавать, что, не будь она даже прикована к инвалидному креслу, все равно могла бы переживать то же чувство, но от этого сознания боль не уменьшилась. Даже стало хуже. Она не любила вспоминать, что ей уже сорок — возраст, кем-то названный «старостью молодости и молодостью старости». Она вздохнула и закрыла лицо руками. Трудно стариться, трудно свыкнуться с мыслью о будущем, когда красота уже не поможет преуспеть и нужно пытаться понять, что характер и личность означают больше, чем легкое, победоносное очарование всего лишь хорошенького личика.Лидия с усилием подавила слезы и, проехав по комнате, позвонила в звонок. Когда пришла Роза, она распорядилась приготовить комнату для Элизабет, а затем вернулась на веранду, чтобы ждать возвращения купальщиков.Первым пришел Иван — один.— Хорошо поплавал, дорогой?— Не выношу пресную воду, — проворчал он. — Если уж плавать, то в море. Я решил долго не оставаться в воде, так как это мой первый заплыв нынешним летом.— Весьма разумно, — согласилась Лидия и, хотя она заметила, что кончики его пальцев посинели и он весь дрожит, не стала ничего говорить. Она догадалась, что ему нелегко было уйти, оставив молодежь развлекаться.— Пойди и оденься, — предложила она.— Ладно, — сказал Иван и ушел в дом.Через несколько минут Лидия услышала, как в ванной Ивана, окно которой выходило на веранду, зашумела вода, и догадалась, что он принимает горячий душ.Остальные появились минут через двадцать, не спеша приближаясь к дому. Девушки завернулись в большие разноцветные махровые накидки, которые всегда лежали возле бассейна, и Лидия отметила, как невероятно молодо выглядит Тайра, обернутая в ярко-голубую ткань. «Она всего-навсего ребенок», — подумала Лидия и тут же вспомнила, что Тайра, хоть и молода, представляет угрозу ее покою и покою ее дома.— Я голоден как волк, — объявил Филип. — Нельзя ли подать чай побыстрее, мамочка, и попроси приготовить что-нибудь очень существенное.— Ты и так все подмел дочиста в доме, — ответила Лидия. — Думаю, ничего существенного больше не осталось.— Тогда я пойду и сам поухаживаю за поварихой, — сказал Филип, — и готов поспорить, что получу что-нибудь вкусненькое.— Не люблю спорить об очевидном, — сказала Лидия.Она знала, что старая повариха, служившая в доме с самого рождения Филипа, обожает его, поэтому он всегда получает все, что ни просит. Естественно, к чаю Филипу подали свежее яйцо, а у Кристин появилась возможность без особых церемоний посмеяться над его аппетитом, а заодно и над фаворитизмом, который процветал в их доме.Иван вышел к столу в хорошем настроении. На нем были серые фланелевые брюки и ярко-голубая тенниска с короткими рукавами, в которой он выглядел очень молодо, явно успев прийти в себя после купания и после утренней вспышки раздражения. Иван был весел и обворожителен, а Лидия, наблюдая, как он оживленно болтает с Тайрой, сказала себе, что вполне понятно, почему эта и все другие девушки влюбляются в ее мужа. «Им просто ничего другого не остается», — печально подумала она, понимая: что бы он ни сделал, как бы ни вел себя — она будет любить его до самой смерти.Чаепитие было в самом разгаре, когда приехала Элизабет. Она вошла на веранду своей обычной размеренной походкой, и Лидия с облегчением отметила, что вид у сестры был как всегда спокойный и невозмутимый.— Какой сюрприз! — воскликнул, вскакивая, Иван. — Чему мы обязаны такой неожиданной чести?— Всего лишь тому факту, что я захотела повидать Лидию, — ответила Элизабет.Она поцеловала сестру и Кристин, пожала руку Филипу и была представлена Тайре.— Моя протеже и ученица, — торжественно объяснил Иван, и Лидия догадалась, что он хотел удивить Элизабет, возможно в глубине души он даже хотел ее шокировать немного.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87