Вчера подполковник был немногословен, вначале Кристин решила, что он неблагодарный человек, а затем поняла, что ему просто не хватило слов. Его взволновало и расстроило то, что он видел, а потому слов для благодарности не нашлось. В то же время Кристин ощущала, что за всем этим скрывается какое-то горе, не совсем ей понятное. У нее создалось впечатление, что, стоило ему подумать или заговорить о болезни сестры, внутри у него закипала дикая ярость, которую Кристин сравнила бы с фанатизмом.Покинув вчера спальню Стеллы, они побеседовали втроем, и все то время Кристин остро сознавала переживания подполковника. Они проявлялись, даже когда он молчал, и Кристин гадала, какая именно тайна скрывается за так называемым несчастным случаем со Стеллой. Несколько раз доктор Дирман возвращался в разговоре к физическим увечьям Стеллы, и при каждом их упоминании Кристин замечала особое выражение на лице подполковика. «Кровожадное» — единственное определение, которое к нему подходило.Когда Кристин вошла в дом, ее тут же проводили наверх, а там ее встретила знакомая медсестра, еще болеехолодная и накрахмаленная, чем прежде.— Доктор Дирман у мисс Хампден, — объявила она. — Я скажу ему, что вы здесь.— Как она провела ночь? — поинтересовалась Кристин.— В высшей степени беспокойно, — ответила сестра. Кристин хотела было уже выразить свое сожаление, но тут вдруг поняла, что это как раз к лучшему. Она взглянула на медсестру и улыбнулась.— Вы должны быть довольны! — воскликнула она, и впервые достойнейшая особа не нашлась, что ответить, когда Кристин прошла мимо нее в комнату к больной.Доктор Дирман сидел возле Стеллы. Он поднялся, пересек комнату и подал руку Кристин, а затем увлек ее к окну, подальше от больной.— Меня немного беспокоит мисс Хампден, — сказал он тихим голосом. — Не знаю, не будет ли лучше оставить ее в покое хотя бы на сутки?Вид у него был встревоженный, но Кристин сейчас не особенно занимали чувства доктора Дирмана. Он не очень ей понравился в их первую встречу. Тогда ей пришла в голову мысль, что он принадлежит к тому типу врачей, которые не любят экспериментировать, и что только настойчивость и репутация сэра Фрейзера заставили его согласиться, чтобы лечение продолжал дилетант. Невролог, друг сэра Фрейзера, который привлек его к этому случаю, к несчастью, в данный момент был в отъезде, и Кристин заклеймила доктора Дирмана суетливым заурядным лекарем, ненавидящим все, что выходит за рамки обычного.— А что советует сэр Фрейзер? — спросила она его.— Я говорил с ним сегодня утром, — ответил доктор Дирман. — Сэр Фрейзер сам позвонил, чтобы узнать, как провела ночь мисс Хампден. Он надеется увидеть ее сегодня днем. Наверное, нам следует подождать его прихода.— Можно мне взглянуть на нее? — спросила Кристин. Она прошла к кровати, ступая по мягкому ковру. ГоловаСтеллы утопала в подушках. Девушка была все такой же неподвижной, как накануне, и все же Кристин инстинктивно почувствовала изменения. Сегодня Стелла знала, что происходит вокруг нее, — Кристин была уверена в этом, как ни в чем другом, хотя полагалась лишь на собственную интуицию.Она постояла, глядя на Стеллу, а потом приняла неожиданное решение. Повернувшись к доктору Дирману, она сказала:— Вы не станете возражать, если я поговорю с мисс Хампден наедине?Она увидела и удивление и нерешительность на его лице, поэтому быстро добавила:— Я не дотронусь до нее, не стану ее лечить никаким другим способом в ваше отсутствие, но я хочу поговорить с ней.Доктор Дирман снисходительно улыбнулся:— Моя дорогая юная леди, мисс Хампден не ответит вам. Как вы знаете, она лежит в таком состоянии уже очень давно, нет уверенности, что она вообще услышит ваши слова.— Я понимаю, — с серьезным видом ответила Кристин, — но все же мне хотелось бы попробовать, если вы не против.Доктор Дирман пожал плечами.— Полагаю, это не причинит вреда, — не очень любезно ответил он. — Я подожду за дверьми. Если понадоблюсь — позовите. — Он отвернулся и зашагал к двери, бормоча на ходу: — Все это непрофессионально, знаете ли.Кристин не ответила. Она подождала, пока дверь мягко за ним закрылась, а затем присела на краешек кровати. Стелла лежала неподвижно, но Кристин была уверена, что она прислушивается.— Что вы хотите, чтобы я теперь сделала? — тихо спросила Кристин. — Может, мне уйти и оставить вас?Глаза Стеллы очень медленно открылись, и очень осторожно, словно это требовало огромного усилия, она повернулась в подушках так, чтобы разглядеть Кристин.— Да, уходите, — прошептала она.— А может быть уже слишком поздно? — спросила Кристин. — Я хочу сказать, теперь вы в сознании, и вам будет нелегко снова вернуться назад, отключиться от всего, как вы сделали в прошлом.Наступила пауза, в течение которой Стелла, казалось, размышляла над ее словами. Наконец она произнесла:— Почему вы не оставили меня в покое?— А какая в том была бы польза? — спросила Кристин. — Они все равно не позволили бы вам умереть, по крайней мере до тех пор, пока ваш брат в состоянии оплачивать всех этих сестер и врачей.Стелла устало прикрыла глаза, и наступила пауза — такая длинная, что Кристин начала было беспокоиться, не ускользнула ли опять ее пациентка в недосягаемое небытие, но тут та вновь открыла глаза.— Что мне делать? — спросила она.Кристин скорее почувствовала, чем услышала слова, так слабо они прозвучали. Забыв об обещании доктору Дирману, она наклонилась и взяла руки Стеллы в свои:— Вы вернетесь к жизни. Есть много захватывающего и интересного, чем можно заняться. Кроме того, есть один человек, которому вы нужны.Кристин на секунду показалось, что на лице Стеллы отразилась радость.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87